— Если она вам не подойдет, — продолжала Франсина, — она может сгодиться для меня.

— Для вас? — с удивлением спросила Эмили.

— Она трезвая, честная, пожилая, опрятная, степенная, хорошего характера, трудолюбивая? — закидала ее вопросами Франсина. — Она имеет все добродетели и никаких пороков? Она нехороша собой, нет у нее обожателей? Словом, удовлетворит ли она мисс Лед?

— Какое отношение к этому имеет мисс Лед?

— Как вы глупы, Эмили! Положите на стол карточку этой женщины и выслушайте меня. Ведь я говорила вам, что один из моих учителей отказался давать мне уроки; разве вы не можете из этого понять, как я преуспеваю с остальными? Я уже не ученица мисс Лед, милая моя. По милости собственной лености и своего характера, я возведена в звание «жилицы со столом». Другими словами, я молодая девица, покровительствуемая школой, имеющая свою собственную комнату, свою служанку. Все это устроено между моим отцом и мисс Лед еще до отъезда моего из Вест-Индии. Я не имею ни малейшего сомнения, что это дело моей матушки. Вы, кажется, не понимаете меня?

— Действительно не понимаю.

Франсина вздохнула.

— Может быть, вас любили родные, — заметила она.

— Меня любили и я любила, Франсина.

— А мое положение печально. Раз отвязавшись от меня, они не хотят брать меня домой. Моя мать сказала моему отцу: «Франсина не добьется успеха в пансионе. Пожалуй, можно испытать; но в случае неудачи сделай другое предложение мисс Лед — а то Франсину опять возвратят к нам как фальшивый шиллинг». Вот вам моя заботливая и любящая матушка!

— Она ваша мать, Франсина, не забывайте этого.

— О, нет; я не забуду. Хорошо! Не стану оскорблять вашу чувствительность, вернемся к делу. Когда я начала новую жизнь, мисс Лед поставила одно условие. Моя горничная должна быть образцом скромности. Я должна непременно взять женщину пожилую, а то меня отправят обратно в Вест-Индию. Сколько времени миссис Элмазер жила у вашей тетки?

— Более двадцати пяти лет.

— Боже мой, целая жизнь! Почему же это удивительное существо живет не с вами? Вы отказали ей?

— Конечно, нет.

— Так зачем же она ушла?

— Я не знаю.

— Вы хотите сказать, что она оставила вас, не объяснив причины?

— Да, я именно это хочу сказать.

— Когда она ушла? Тотчас после смерти вашей тетушки?

— Это все равно, Франсина.

— Другими словами, вы не хотите сказать мне? Я сгораю от любопытства — а вы вот как выводите меня из себя!

Франсина села на диван возле Эмили и в порыве дружелюбия обняла хозяйку коттеджа за талию.

— Позовите сюда эту женщину, когда она придет за ответом. Кто-нибудь должен удовлетворить мое любопытство. Я хочу заставить миссис Элмазер объясниться.

— Не думаю, что вам это удастся, Франсина.

— Подождите — и увидите. Кстати, мое новое положение в школе позволяет мне принимать приглашения. Не можете ли вы познакомить меня с какими-нибудь приятными людьми?

— Я менее, чем кто-нибудь, могу быть полезна вам в этом отношении, — сухо ответила Эмили. — Кроме доброго доктора Олдея (она хотела было назвать Албана Морриса, но удержалась) и кроме Сесилии, я не знаю никого.

— Сесилия дура, — серьезно заметила Франсина, — но я думаю, что с нею стоит продолжать знакомство, ее отец — член парламента, и, кажется, я слышала, что у него есть прекрасное поместье. Видите, Эмили, я могу надеяться выйти замуж с моими деньгами, если только попаду в хорошее общество. Не думайте, что я завишу от отца; мое приданое обеспечено завещанием моего дяди. Сесилия может быть полезна мне. Почему бы мне не подружиться с нею и не познакомиться с ее отцом — осенью, когда дом полон гостей? Знаете вы, когда она вернется?

— Нет.

— Вы думаете написать ей?

— Разумеется!

— Передайте ей мой поклон и пожелание, чтобы она наслаждалась Швейцарией.

— Франсина, в вас положительно нет стыда! — воскликнула Эмили, вскочив с дивана. — Назвав мою дорогую подругу дурой, вы посылаете ей поклон, желая использовать ее для ваших эгоистических целей, и ожидаете, чтобы я помогла вам обманывать ее! Я этого не сделаю.

— Не выходите из себя. Мы все эгоистичны, дурочка. Единственная разница состоит в том, что некоторые из нас признаются в этом, а некоторые — нет. Я легко добьюсь благорасположения Сесилии, путь к этому лежит через ее рот. Вы упомянули о каком-то докторе Олдее. Дает он вечера? Бывают у него порядочные люди? Я опять слышу звонок. Пойдите посмотрите, кто это.

Эмили ждала, не обращая внимания на слова Франсины. Служанка доложила, что «эта женщина опять пришла узнать, будет ли ответ».

— Позовите ее сюда, — сказала Эмили.

Служанка ушла и опять вернулась.

— Она не желает беспокоить вас, мисс, она просит вас прислать ответ через меня.

Тогда Эмили сама подошла к двери и громко позвала:

— Войдите, миссис. Вы и так уже слишком долго находились в отсутствии. Пожалуйста, войдите.