В течение следующих нескольких минут Куббик тщательно промывал мои раны настоем из дымящегося кубка. Судя по запаху, это были типичные колдовские компоненты — слюна жаб, кровь черных кошек, слизь мухоморов… Щипало жутко. В ранах пузырилась сине-зеленая пена, которую мэтр небрежно смахивал на пол. Потом полез гной — желто-зеленый, с коричневыми вкраплениями гнилой крови. Противно пахнущими каплями он падал на пол с сочным чмоканьем, и от этих звуков меня чуть не выворачивало наизнанку. Зачем все? Ведь от яда упырей нет лекарства! Наука доказала…

— Хорошо, — ворвался в сознание голос мэтра. — А теперь придется потерпеть. Закройте глаза!

Я послушно смежил веки, но тут же распахнул их снова и с диким воплем вскочил с кресла. Воспользовавшись моей доверчивостью, этот ненормальный просто-напросто прижег рану, приложив к голому мясу раскаленное железо!

— Твою мать, — успел произнести я прежде, чем потерял сознание.

А очнулся от похлопываний по щекам.

— Понимаю, Згаш, все понимаю, — приговаривал начальник, проводя экзекуцию, — было больно. Но придется еще потерпеть…

Потерпеть? Еще? Сколько можно? Что меня ожидает? Отпиливание пострадавшей конечности тупой пилой? Так это сразу надо было делать, пока не очнулся…

— Скажите, мэтр. — Слова давались с трудом, пришлось сделать усилие, чтобы протолкнуть их сквозь сжатые зубы. — Вы такой талантливый мучитель от природы или где-то специально учились?

— А ты как хотел, — фыркнул он, едва ли не впервые назвав меня на «ты», — вытравливать упыриный яд — нелегкое дело. Но теперь осталось совсем чуть-чуть. Только обработать рубцы.

Во втором кубке обнаружилась мазь грязно-серого цвета с вкраплениями чего-то, что могло сойти за кусочки угля. Ею густо покрыли мою руку едва ли не от ключиц до костяшек пальцев. Бинтовать не стали, оставили раны «дышать».

— Вот так, — произнес мэтр, завершив работу. — Царапины наверняка останутся, но шрамы украшают мужчину! Особенно боевые!

— Я буду жить?

— А почему нет? Вы очень вовремя проснулись, Згаш.

— Вы же меня разбудили!

— Я? Неужели так громко топал?

— Нет, вы позвали меня по имени…

— Когда влетел на шум в вашу спальню…

— Раньше! Я отчетливо слышал голос, который…

…который был мне очень хорошо знаком! Это был ее голос!

— …Меня спасла Смерть, — промолвил я, пытаясь как-то осознать смысл этих слов.

— Что? Смерть? В самом деле? — Мэтр явно заинтересовался бредом полупьяного, да еще и смертельно больного человека. — Это она вас разбудила?

— Похоже, что так…

Сон вспомнился во всех подробностях, словно промелькнул перед глазами.

— Да, Згаш. — Выслушав мой сбивчивый рассказ, мэтр прошел к стенному шкафу, достал две бутылки, сбил пробки и вернулся ко мне. — Это очень интересно и подтверждает общепринятую теорию.

— Какую?

— В каждом поколении некромантов Смерть обязательно выбирает себе любимчиков. Обычно одного-двух на все поколение. Должен вас огорчить — чаще всего ничего особенного такое «близкое знакомство» не несет. Просто немного больше удачи, немного больше ловкости, чуть дольше дни жизни…

Я нервно захихикал — надо же, любимчик Смерти дольше проживет! Должно быть наоборот!

— В свое время мне тоже хотелось стать таким, — с непонятной интонацией произнес начальник, делая большой глоток прямо из бутылки. — Может быть, и не пришлось бы торчать тут весь свой век… А сейчас уже привык…

Эти слова напомнили кое-что важное.

— Мэтр, вы уже вернулись из… поездки?

— А я никуда и не уезжал! — подмигнул он.

— Как так?

— Очень просто. Я сразу заподозрил неладное, когда мне официально передали распоряжение немедленно уехать в другой город — дескать, тамошние некроманты не справляются и просят меня о помощи. Не моего помощника, а именно меня! Ну про вас-то «тамошние некроманты» могли и не знать, но вот почему сказали, что я должен ехать самостоятельно? Затыкать подобные «дыры» не мое дело! Я и нанимал вас для того, чтобы посылать с подобными поручениями! И вот мне не разрешили это сделать! «Что-то тут нечисто», — подумал я и «согласился» на некоторое время убраться из города. Но, сами понимаете, далеко не уехал и затаился, чтобы иметь возможность наблюдать и думать, кому и зачем понадобилось выводить меня из игры!

— И каковы успехи?

— Ну кое-что есть…

Настроившись на долгий разговор, мэтр не глядя опустил седалище в соседнее кресло — и миг спустя выскочил оттуда с диким воплем и перекошенной физиономией:

— Ой-ёй!

— Оуо-ау! — ответили ему с сиденья.

Черный котяра, совершенно незаметный в темноте, терпеть не мог, чтобы на него вот так фамильярно садились посторонние люди, и выразил свое недовольство восемнадцатью «аргументами» на всех четырех лапах. Сломанная конечность, кстати сказать, зажила на удивление быстро и принимала активное участие в выражении протеста.