— Не решился, наверное. Все письма цензура читала. Или не до того было. Мог и забыть.

— А зачем он перед уходом печку переложил?

— Она дымила очень. Коля боялся, как бы мы с мамой тут без него не угорели.

— Или хотел скрыть тайник. Такая мысль вам в голову не приходила?

— И об этом я думала. Осматривала все. Даже дымоход обследовала.

Ромка подошел к окошку, которое выходило в маленьких садик.

— А в саду не может быть? Сад-огород ведь у вас остался? Не мог он закопать коробку обратно?

Серафима Ивановна покачала головой.

— В огород попал снаряд, и там образовалась огромная воронка. Если Коля закопал коробку, то ее уже не найти.

Но Ромка не собирался отказываться от поисков, а потому с уверенностью заявил:

— Мне кажется, она в доме. В вашем письме еще написано, что перед уходом на фронт он все везде покрасил и побелил. Не потому ли, что устроил тайник в одной из стен?

И тут старушка с ним согласилась.

— Может, и так. Но если он эту коробку с монетками спрятал в тайнике, то, чтобы его найти, надо все стены по кирпичику перебрать. А я свой дом ломать не хочу. Вот когда умру, тогда пусть и ломают, тут охотников много. А мне уже давно ничего не надо. Ты мне лучше о Дашеньке расскажи. Об Андрюше. Я его совсем маленьким видела. Подрос? Такой же, как и ты?

— Подрос, — нетерпеливо ответил Ромка. — Даже очень, до метра восьмидесяти пяти. Ведь ему уже двадцать три года. В газете работает, корреспондентом.

— Надо же, Андрюше уже двадцать три! — покачала головой Серафима Ивановна и взглянула на фотографию на стене. — Значит, он теперь старше моего Коли. Коле-то двадцать лет всего было, когда он на войну уходил.

— И вы его столько ждали? И все еще ждете?

— Нет, что ты, давно не жду. Ждала лет двадцать, а потом перестала. Работала много, друзья были, боль со временем притупилась. Вот только забыть его так и не смогла. Мне б его могилу найти, тогда бы я совсем успокоилась.

С разрешения старушки Ромка обстучал все стенки ее маленького домика, но никаких тайников и пустот не обнаружил. Разочарованный, он отправился домой. Дверь ему открыл Катькин отец.

— А где остальные? — спросил он, будучи уверенным в том, что Ромка был на концерте.

— Идут, — неопределенно ответил Ромка, но Катькин родитель его не дослушал. Он поспешно вернулся к телевизору, уселся в кресло и стал внимать голосу ведущего. Совсем как Олег Викторович.

«Все отцы одинаковые, — пришел к выводу Ромка. — Наш тоже дома от телика не отходит».

Тем не менее он припомнил, что зовут отца Катьки Юрием Евгеньевичем, и решил привлечь его к решению своей проблемы. Походив немного по комнате, Ромка коснулся его плеча.

— Юрий Евгеньевич, а вот если б в вашем доме был клад, то есть если бы вы точно знали, что он замурован в какую-нибудь стенку, но не знали, в какую именно, то что бы вы сделали, чтобы его найти?

— Что? — Катькин отец с неохотой оторвался от светящегося экрана. — Нет у нас никаких кладов. Дом деревянный, много позже его обложили кирпичом, а до того неоднократно перекраивали, вырубали новые окна и двери. И никаких тайников не обнаружили.

— А если в дереве углубление сделано, а потом чем-нибудь заложено и заштукатурено? И неизвестно где? — не унимался Ромка. — Как это обнаружить? Надо дом ломать, да? Я это чисто теоретически спрашиваю.

Юрий Евгеньевич дослушал новости, выключил телевизор и повернулся к Ромке.

— Зачем ломать дом? Можно поступить гораздо проще. Я бы взял металлоискатель и проверил полы и стены. И потолки тоже.

— И все? Так просто? — Ромка подосадовал, что это простое решение не пришло к нему самому. — Значит, с помощью металлоискателя можно найти тайник, а потом проковырять стенку и достать клад?

— Не совсем так. Где-то может быть гвоздь, а где-то электропроводка. Важно не перепутать, а то наковыряешь… А если дом железобетонный, то и вовсе ничего не найдешь.

— А в кирпичном можно?

— В кирпичном можно.

— А где их берут, эти металлоискатели?

— Ну, по идее, они должны быть в ЖЭКах у сантехников, у военных, у геологов, археологов, таможенников… Да мало ли где. Такие вещи многим нужны.

— А они продаются? Где?

— Продаются, конечно. Честно говоря, я не знаю где, никогда этим не интересовался. — Катькин отец поднялся. — Слышал только, что они усовершенствованы и стоят недешево.

Известие о высокой цене на металлоискатели Ромку огорчило. Мама на такую штуку денег ни за что не даст. Где ж их взять-то? Если только с Лешкой и Катькой скинуться. Скорее бы они вернулись со своего концерта.

Ромкино ожидание длилось недолго. Девчонки и обе мамы пришли из Дома актера возбужденными и довольными.

— Ну и как концерт? — поинтересовался Юрий Евгеньевич.

— Замечательный! Ее Марина, — Валерия Михайловна указала на Катьку, — просто чудо. Не так-то легко читать Мандельштама, а она это делает с таким чувством, с таким пониманием! Да и молодой человек небесталанен. Он сначала выступил, потом она. Жаль, что сейчас люди почти не интересуются поэзией. А если бы большинство из них знали и помнили стихи Мандельштама, и вообще хорошие стихи, насколько добрее и человечней был мир.