Шрифт:
– Не совсем так, – раздался голос сэра Уилбура Даунтлесса, известного своими нетривиальными историческими исследованиями. – Кстати, адмирал, вы не помните, что там было дальше? Хотелось бы узнать, у того командарма что-нибудь получилось?
Вопрос Гамильтон-Рэй счёл издевательским, поскольку собеседник не мог не знать общеизвестных фактов последней большой войны в Европе.
Однако положение обязывало, и докладчику отвечать пришлось.
– Как вы несомненно помните, командарм Сорокин выиграл подряд несколько сражений, а потом выбрал подходящий момент и, в блеске воинской славы, перешёл на сторону Белой армии, – со всей принятой на королевском флоте холодностью ответил Гамильтон-Рэй. – Однако я не берусь рекомендовать ни вам, ни кому-либо другому решать стратегические проблемы подобным образом. Ни один профессор фармакологии не способен с приемлемой степенью вероятности предсказать, что начнёте совершать вы, перейдя на методику вышеупомянутого полководца. А ещё существует масса препаратов, растормаживающих подсознание и помогающее творить художникам и музыкантам. Вы готовы, сэр Уилбур, принять командование хотя бы дивизией на таких условиях на русском кавказском фронте?
Даунтлесс усмехнулся со всей возможной язвительностью.
– Что и требовалось доказать. Успех возможен и при таких, абсурдных для вас, но приемлемых стратегом с иными психологическими установками обстоятельствах. И это следовало бы учитывать…
– Прошу прощения, джентльмены, – сказал адмирал, усмехаясь теперь уже льдисто. Будто вёл эскадру вдоль мыса Нордкап, в холодную неизвестность. – То, что я сказал, – было только для примера. Примера того, что вариантов можно вообразить сотни, но отнюдь не стоит каждый принимать во внимание. Допустим, генерал Сапегин будет убит в первом же бою, и его сменит неизвестный нам подполковник, которому покажется наиболее правильным марш на Тегеран и к порту Энзели. Так что, выдвинуть усиленный корпус с артиллерией ещё и на это направление? У беглеца тысяча дорог, говорят на Востоке, у преследующего только одна. Мы исходим из вероятностей и здравого смысла…
– Джентльмены, поздно обсуждать незначительные детали, давайте поговорим о том, что случится через неделю в Москве, Петрограде, Лондоне, Париже и Берлине, – призвал Арчибальд. – Уж там-то всё отработано до мелочей…
…Случилось всё и везде очень плохо. Гораздо хуже, чем представлял себе скептичный адмирал и уж тем более – организатор всей этой затеи Арчибальд Боулнойз. Уж лучше бы они действительно, подражая Сорокину [61] , пили спирт и нюхали кокаин.
61
Сорокин, Иван Лукич (на ГИП 1884–1918), царский подъесаул, Главнокомандующий советскими войсками на Северном Кавказе (июль – сентябрь 1918 г.), в октябре 1918 выступил против Советской власти, не выдержав политики террора и «расказачивания». Обвинён в расстреле Северокавказского ЦИК, арестован, без суда убит в Ставропольской тюрьме. Во «второй реальности» со своей армией перешёл на сторону Врангеля, освободил территорию от Ростова до Тифлиса. Произведён в генерал-лейтенанты. Его именем названа центральная улица Пятигорска. Умер в 1975 году в Ставрополе.
Операция началась по плану. Батальон отлично подготовленных горских боевиков под руководством турецких офицеров нанёс внезапный удар по Пятигорску, намереваясь захватить несколько тысяч заложников и взбунтовать многочисленные кавказские племена от Баталпашинска [62] и Майкопа до Дербента. После чего, шантажируя безвольные и бессильные власти, начать выдвижение к Ставрополю и Екатеринодару, объявив Северный Кавказ независимым имаматом. Как в первой половине девятнадцатого века [63] . Кроме единственного горно-егерского военного училища общей численностью в полторы тысячи штыков, считая первокурсников и преподавательский состав, и разрозненных отрядов станичных ополчений Кубанского и Терского казачьих войск, на всём пространстве от Каспия до Чёрного моря боеспособных армейских частей не было. Ближайшие – во Владикавказе или Ростове. Но им, при планируемом развитии событий, будет не до того.
62
Баталпашинск – в нашей реальности Черкесск (с 1939 г.).
63
См. В. А. Потто «Кавказская война».
Всё сорвалось совершенно невероятным образом. Местная полиция и воздушный десант ставропольских юнкеров (как потом докладывали) сумели уничтожить отряд, способный взять даже Лондон. Несколько английских инструкторов были убиты, а руководитель акции, офицер турецкого Генштаба и одновременно связник Арчибальда с лидером «Чёрного интернационала» Катранджи – взят в плен [64] .
Адмирал Гамильтон-Рэй и его сотрудники поставили рядом с одним из пунктов диспозиции жирный крестик, сопровождённый двумя вопросительными знаками. Им было трудно представить, как при внезапном налёте на спящий, никем не обороняемый курортный город тысяча отлично вооружённых боевиков с многолетним опытом подобных операций была уничтожена, будто команда школьников, захотевших поиграть в пейнтбол с ветеранами нескольких афро-азиатских войн, вооружённых боевым оружием.
64
См. роман «Билет на ладью Харона».
Самое же главное, что вывело из равновесия специалистов чином повыше, чем адмирал – России как-то удалось полностью заблокировать передачу информации о событиях в Пятигорске не только на Запад, но и вообще. Случайно проскочила пара сообщений об уничтожении группы вооружённых бандитов на то поставленными службами – и тишина.
Руководителю Королевского Управления информации и контрпропаганды это показалось плохим знаком.
Дальше – больше. Полным крахом закончилось тщательно спланированное покушение на князя Олега, несмотря на то что в нём участвовало больше сотни человек, специально обработанных нейролингвистическими машинами. Простые конвойные казаки оказались проворнее и стреляли лучше. После этого план затрещал и по всем остальным швам.
Самое же трагическое – необъяснимо провалилась операция «Жало скорпиона», ради которой, собственно, и затевалось всё остальное. «Всё остальное» – только акции прикрытия. Их успех был желателен, но по отношению к главной цели – вторичен. Пока лучшие гвардейские дивизии Великого князя ускоренным маршем выдвигались на запад и юг, великолепно подготовленные, вооружённые, руководимые лучшими инструкторами и специалистами в организации военных переворотов отряды должны были взять Москву и уничтожить претендента на Престол. Специальный научно-исследовательский институт из другой реальности перепрограммировал в столице множество людей, военных и штатских, превратив их в настоящую «пятую колонну» грядущего переворота. Через межвременную границу переправились несколько батальонов злейших врагов русских – боевиков УПА, УНА – УНСО и чеченских сепаратистов, пылающих боевым духом и зоологической ненавистью.
И все они, вместе с инструкторами и двумя десятками невиданных в этом мире танков, настоящих «сухопутных линкоров», при виде которых в панике разбежались бы солдаты любой армии мира (как это случилось с хвалёными немцами, впервые увидевшими английские танки в 1915 году, в сражении на Сомме), были разгромлены наголову, «в ноль», на улицах Москвы и на подходах к великокняжеской резиденции. Тысяча с лишним беспощадных убийц и головорезов (Гамильтон-Рэй не заблуждался по поводу нравственных качеств наёмников-союзников) были мастерски уничтожены, не дойдя всего пяти километров до Берендеевки.