– Астрель! Астрель! – Петушиная перекличка голосов затихла вдали.

Каргор еще плотнее запахнул на себе длинный черный плащ. Отступил в тень, за колонну.

Послышался легкий перестук каблуков, такой негромкий, как будто падали и разбивались о камни капли дождя.

Вошла Астрель. И казалось, вместе с ней вошла прохлада и тишина.

Астрель остановилась перед королем, опустив глаза. Тени от длинных ресниц полились по ее щекам, делая их еще бледнее. Волнистые пряди длинных волос влажно поблескивали.

В зале стало чуть темнее. Мраморные колонны словно подернуло зыбью в полусвете. За окнами повисли нити редкого дождя.

В этом неясном свете Астрель в своем серебристо-сером платье казалась легкой, как тающее вечернее облако.

– Астрель… – как-то неуверенно сказал король.

Его голос заставил ее вздрогнуть. Астрель подняла на него глаза, бездонные, полные привычной печали. С мольбой сложила ладони. Кончики ее пальцев казались прозрачными.

– Отпустите меня, отпустите… Я умру, умру, если вы меня не отпустите, – послышался ее тихо звенящий голос.

– Нет! Нет! – вдруг тихо и пронзительно вскрикнул Каргор. Он вскинул руки и закрыл плащом лицо. – Дай забыть! Я не могу, не могу видеть тебя! Ты ходишь за мной по пятам. Будь ты про… проклята!

Вопль Каргора перешел в хриплое удушливое карканье.

В тот же миг Каргор исчез. И к потолку, грузно взмахнув крыльями, взлетел угольно-черный ворон. Он заметался по залу, слепо ударяясь в зеркала, задевая мраморные колонны, и вылетел в распахнутое окно.

В глазах Астрель мелькнуло изумление и погасло.

– Не обращайте внимания, – недовольно сказал король. – Каргор – великий волшебник, но у него есть свои причуды. Итак…

– Решено, я женюсь на Астрель! – Игни грубо схватил Астрель за плечо. – Эй, радость моя, не вырываться!

– Она моя! – Трагни вцепился брату в горло, так что тот невольно выпустил Астрель.

Вбежали слуги, придворные. По знаку короля растащили принцев в разные стороны.

– Маленькая ведьма! Ты поссорила моих добрых мальчиков! – гневно воскликнул король. – Я прикажу бросить тебя в подземелье. Там, в темноте, ты пропадешь, сгниешь от холода и сырости!

– Пусть! Мне все равно! Лучше умереть! – с мужеством отчаяния крикнула Астрель.

Дождь усилился. Струи дождя льнули к окнам, словно хотели проникнуть в зал, заливали стекла сплошной завесой.

Астрель бросилась к дверям, слуги расступились. Стук ее каблуков затих, слившись со стуком дождевых капель.

Откуда ни возьмись, как из-под земли, выскочил проворный, юркий Врядли.

– Ваше величество! – Врядли сокрушенно развел руками. – Какой-то богатый купец просит у вас аудиенции. Твердит, что его ограбили. Но сомневаюсь, как всегда, сомневаюсь…

В зал вкатился коротконогий толстячок. Его коричневый бархатный камзол был весь заляпан землей и глиной. Мясистые щеки прыгали и тряслись.

– Ваше величество! Защиты и справедливости! – еще с порога запричитал коротышка. – Меня бессовестно ограбили! Ночью на дороге на меня напали разбойники. Они отняли сундук, полный посуды из серебра и золота. Цены ей нет! Я разорен!

По щекам толстяка покатились крупные слезы. Они казались сладкими и розовыми.

– Стоит ли огорчаться из-за таких пустяков, – лениво протянул король. – Что такое богатство? Так, суета, тлен. Смотри на все философски, друг мой. Эй, кубок вина моему гостю!

Слуга с поклоном подал толстяку золотой кубок на серебряном подносе. Тот изумленно охнул, вытаращив глаза, и вдруг лицо его расплылось в счастливейшей улыбке.

– Вот те на! Это же мой кубок. Из моего сундука! – Толстяк прямо-таки подпрыгнул от радости. Вино из кубка потекло по его пухлым, словно вылепленным из теста пальцам. – Видите, видите, вот мои инициалы «И» и «Т». Игран Толстый! Игран Толстый – так меня зовут.

– «И» и «Т» – это инициалы моих сыновей, принцев Игни и Трагни, – со скучающим видом проронил король. – И подумайте сами, каким чудом ваш кубок мог очутиться у меня во дворце?

– Справедливо, справедливо, ваше величество, – запинаясь, пробормотал Игран Толстый. – Но извольте взглянуть. Вмятинка на боку. Вот она, вмятинка. Мой слуга ненароком уронил этот кубок…

– Боюсь, ох, боюсь, и вас тоже могут уронить ненароком. А что, если у вас на боку тоже появится вмятинка, бесценный господин Игран? – пропел над самым ухом Играна Толстого юркий Врядли. В глубине его глаз поблескивали быстрые, ускользающие искры, и он лукаво опустил глаза. – Сомневаюсь, что это поведет к добру. Вряд ли, вряд ли! Сомневаюсь во всем и вам советую. Лучше отправляйтесь-ка восвояси подобру-поздорову. Налегке оно и сподручнее. Мой вам добрый совет, пока с вами не приключилось чего похуже.