И он побежал...

Бежал он долго, ибо ноги все время пытались отклониться от курса, и только рвотные позывы к самопожертвованию помешали Фордо свернуть в сторону. Выскочив на поляну, он ужаснулся: Зверский Молочай показал свое истинное лицо – опухшее, как у алкаша, с заплывшими глазками и носом, напоминающим одичавшую выхлопную трубу. В пасть, усаженную редкими тупыми зубами, Фордо смог бы пройти, не пригибая головы.

Вокруг пасти чудовища располагался десяток гибких молочно-белых щупальцев; два из них спеленали Свэма, еще три – Опупина. Еще одно щупальце зачем-то стащило с Опупина штаны. Вероятно, не исключались сексуальные домогательства. Впрочем, с равной долей вероятности можно было предположить, что куст просто счищает несъедобные части, как мы очищаем початок кукурузы.

А где Марси? Где этот паразит? Фордо поискал его взглядом. «Этот паразит» валялся на краю поляны – то ли окочурился от страха, то ли притворился покойником. Да, помощи от него ждать не приходилось.

Фордо замер в растерянности. Что же делать? Нет времени раскинуть мозгами – того и гляди, его товарищи окажутся в пасти чудовища! Внезапно он вспомнил единственное известное ему заклятье; он подслушал его в туалете «Горбатого мешка», когда в соседней кабинке пребывал Гнусдальф.

– Акциденция!– закричал Фордо, рассчитывая, что от заклятия куст хватит кондрашка. – Акциз! О-о-ой, какой большой акциз!– Слова мага он повторял дословно. – Акция! Абсолютная запорация! Автоматизма обсерация! Гнусная обпачкация! Антропологизм! Нету совсем бумажизм!..Чтоб ты сдох, собака! – добавил он от себя.

Заклятие не подействовало на куст в положительную сторону, напротив, оно, кажется, лишь усилило его аппетит.

– Помогите! – пищал Свэм, подтянутый к самой пасти.

– Режут! – вторил ему Опупин.

А Марси разлегся неподалеку и не подавал признаков жизни.

Тьма помрачила сознание Фордо... Вытряхнув из рюкзака походный столовый нож, он ринулся к чудищу, и в этой самой тьме ухватил его за толстое грубое щупальце, воняющее навозом. Навалившись на щупальце всем телом, хрюкк начал полосовать его совершенно тупым лезвием, приговаривая: «Отпускай моих друзей, гнида!»

– ЛЮДИ!!! – нечеловеческим голосом взревел Свэм. – АЙ! ОЙ! ФОРДО, ДРУГ, СПАСИ! КУСТ ЖРЕТ МОЮ НОГУ!!!

– Сейчас-сейчас! – прохрипел Фордо. Отбросив бесполезный нож, на черенке которого красовалась надпись «Фордо от Розочки, Зиночки и Кларочки на долгую память», он с животной яростью впился в щупальце зубами.

– Да отпусти ты мою ногу, придурок! – заверещал Свэм, разглядев, что к чему.

– Штаны нужно стирать! – прохрипел озверевший Фордо.

– Я не могу осквернять водой и мылом семейную реликвию, доставшуюся мне в наследство от дедушки! – отрапортовал Свэм и стал поносить Фордо разными обидными словами.

От этих слов Фордо окончательно спятил. Он начал прыгать на одном месте, размахивая руками и ровно ничего не соображая. Наконец куст оплел его щупальцами и повалил на землю. А потом медленно, медленно потянул к пасти.

« Простое путешествие!.. Веселая прогулка!..Если я еще увижу Гнусдальфа, то запихну бороду ему в задницу!» – цепляясь за землю скрюченными пальцами, подумал Фордо.

«Не видать мне больше славного «Горбатого мешка»! Не ворошить вилами ароматную навозную кучу! – подумал Свэм, роняя слезы размером со сливу. – Ну зачем, зачем я отправился в этот страшнючий поход?»

Вдруг где-то неподалеку заблеял козел. Словно испугавшись этих звуков, куст-хрюккоед разом сник. А потом задрожал, как мышь при виде кошки. Однако хрюкков не выпустил.

Мерзкие звуки приближались, и в какой-то момент Фордо понял, что это – песня. Кто-то пел тонким и исключительно противным голосом:

Кришна-Вишна, трам-пам-пам,

Кришна-Вишна харе!

Вишна-Кришна, раз-два-три,

Схватишь ты по харе!

Слова этой песни были невероятно загадочны, но у хрюкков уже не было сил удивляться.

– СПАСИТЕ!!! – завопили Фордо и Опупин.

– Да-да, меняспасите! – добавил Свэм Срамби.

Ни на секунду не замолкая, песня приближалась.

Гэй-гоп! Топ-хлоп!

Стук-грюк! Лесу – каюк!

Том... ик! ик!.. идет домой!

Трезвый и не очень злой!

Квач-мяч, я силач!

У меня в руке калач!

Бах! Трах! Топ! Хлоп!

Я совсем не обормот!

Неизвестный звучно икнул, затем продолжил:

Гэй-гоп, гоп ля-ля!

Я имею три рубля!

Харе Кришна вам, друзья!

Харе Рама тоже!

Больше харь не знаю я,