Песнь Богородицы

« Величит душа моя Господа,

и возрадовался дух мой

о Боге Спасе Моем...»

Мы до сих пор поём этот гимн перед 9-й песнью канона Утрени. (Но к каждому стиху прибавляем величание: « Честнейшую Херувим и славнейшую без сравненья Серафим...»благодаря чему Песнь Богородицы называется у нашем Уставе « Честнейшую»).

Песнь Захарии

« Благословен Господь Бог Израилев,

что посетил народ свой

и сотворил избавление ему

и воздвиг рог спасения нам

в дому Давида, Отрока Своего ...»

Эту песнь мы не используем, а католики поют её у себя на Утрени. Теперь мы знаем, что « рог спасения»это апофатическое указание на Христа-Агнца. Для иудео-христианской гимнографии очень характерна эта Ветхозаветная образность, идущая от псалмов Давидовых, наименование Израиля, Давида и Иисуса « Отроками»Божьими, нарочитое сближение их (что мы увидим в «Дидахи» – последнем памятнике иудео-христианской эпохи).

А вот фрагменты апостольской гимнографии из Апокалипсиса: «И поют песнь Моисея, раба Божия, и песнь Агнца, говоря:

Велики и чудны дела Твои,

Господи Боже Вседержитель!

Царь святых!

Кто не убоится Тебя, Господи,

и не прославит имени Твоего?

Ибо Ты един свят.

Все народы придут и поклонятся пред Тобою,

ибо открылись суды Твои».

(Откр.15:3-4)

Аллилуйя!

Спасение и слава,

и честь и сила Господу нашему,

ибо истинны и праведны суды Его!

Аминь! Аллилуйя!

Хвалите Бога нашего,

Все рабы Его и боящиеся Его,

малые и великие.

Аллилуйя!

Ибо воцарился Господь Бог Вседержитель.

Возрадуемся и возвеселимся

и воздадим славу Ему

ибо наступил брак Агнца,

и жена Его приготовила себя.

И дано было ей облечься

в виссон чистый и светлый;

виссон же есть праведность святых.

Блаженны званные

на брачную вечерю Агнца!

(Откр.19:1-9).

Эта « Жена Агнца» –конечно, Церковь. И это вполне могли петь на первохристианской вечере. Эти гимны и сейчас заставляют наши сердца замирать в каком-то священном трепете, потому что мы ощущаем в этом разорванном вдохновенном синтаксисе экстатическую духоносность первохристианской агапы.

Но кому-то из вас (особенно тем, кто видел богослужения Билли Джо Доггерти и прочих) они могут показаться чересчур «протестантскими». Дело в том, что протестантизм и был попыткой возврата к первохристианской экстатичности. Но так как Дух был уже утрачен и заменён психологической взвинченностью, то вылилось всё это в колоссальное опошление первохристианства. Это, конечно, уже не первохристианство, а «американство».

А вот в германской лютеранской общине « Gnadenthal»мы со студентами наблюдали довольно удачную и органичную попытку реконструкции первохристианской агапы. У нас в Православной Церкви подобные попытки предпринимает московская община отца Георгия Кочеткова. Но об этом позже.

А сейчас коснёмся наиболее спорного феномена апостольского богослужения – дара говорения « в Духе»,« на языках»,который в науке называется глоссолалия.

5. Глоссолалия

Этот духовный дар был получен в день Пятидесятницы и обнаруживался только в богослужебных собраниях. Именно в этой плоскости его и следует рассматривать (а не как сверхъестественные переводческие способности. Иначе зачем бы нужен был ап. Петру греческий переводчик Марк?). Ап. Павел обладал этим даром, но предостерегал от злоупотребления им (1 Кор.14:10).

Первые слушатели апостолов воспринимали глоссолалию, как внезапное устранение разделяющих человечество языковых и национальных границ. Но это был лишь вторичный эффект, пророчески указующий на будущее благодатное единение человечества во Вселенской Церкви. Не забудем, что у разделённых расколом коринфян и глоссолалия вырождалась, становилась непонятной для слушателей и нуждалась в особом даре истолкования (1 Кор.12:10, 30).

Как осмыслить все эти факты? Проф. литургики М. Скабалланович выдвинул следующую остроумную теорию:

«Глоссолалия была стихийной попыткой создания вселенского богослужебного языка... Это мета-язык первохристианства, который превосходил языки отдельных народов и возможно был синтетическим языком, а не только свидетельством экстатического возбуждения и молитвенным даром» («Толковый Типикон» т. I, Киев, 1910, стр. 36-39).

Следы этого метаязыка остались в современной литургической жизни. Таковы, например, возгласы:

Премудрость!– (греч. ), указывающий на особенную важность момента.