У Женьки вдруг дыхание перехватило от этого зрелища – так трогательно и хрупко выглядела Марина на фоне огромного, бесконечного океана.

Она тихонько подошла сзади и положила руки Марине на плечи.

– Что скажешь? – Спросила.

– Пусто, – грустно сказала Марина, – ее никто не видел. А у тебя?

– По имени не узнали, но у меня возникла новая идея.

– Расклеить объявления «потерялась Лека»?

– Нет. В школе, где я была сегодня, снимают учеников и хранят фото. Если бы мы пересмотрели эти фотографии – возможно, нашли бы ее.

– И что нам это даст? – По-прежнему не оборачиваясь, спросила Марина, но голос ее дрогнул.

– Это даст зацепку – будем знать, где она была. Кроме того, поищем тех, кто занимался одновременно с ней – возможно, они что-то о ней знают. И по дате фотографий и спискам записавшихся на занятия сможем узнать, где она живет. У меня спросили адрес, когда я записывалась, например.

Женя излагала так четко и ясно, что даже сама удивлялась. Но новая идея казалось настолько логичной, что ее поражало, почему же она не додумалась до этого раньше.

– Почему бы тогда просто не проверить записи? – Спросила Марина, и наконец обернулась. Ее дыхание теплым ветерком коснулось Жениных губ и растаяло на них.

– Потому что нам их никто не даст, – пожала плечами Женя, – а фотографии в открытом доступе, смотри – не хочу.

– Хорошо, давай попробуем так.

Марина сделала шаг, обняла Женьку за талию и положила голову ей на плечо.

– Хоть какой-то шанс…

Женины руки сами собой потянулись обнять. У нее почему-то вдруг защемило сердце – Марина была в этот момент удивительно трогательной и родной. Как будто волнами океана смыло вдруг время и расстояние, и они снова стояли на набережной Невы, прижавшись друг к другу и замерев от счастья.

– Знаешь, я очень любила тебя, – сказала Женя, – так, как тебя, наверное, никого не любила, даже Ленку. Но только сейчас я, кажется, начала тебя хоть немножко видеть. Ты правда не ангел. И ангелов нет. Ты просто Марина. И я рада, что здесь мы вместе.

– Я тоже, – послышалось снизу, – только не называй меня просто Мариной, а то рискуешь получить подзатыльник.

Они засмеялись, довольные друг другом. Женя была рада, что Марина прервала этот пафосный момент и свела все к шутке.

– Пойдешь со мной на йогу? – Спросила она.

– Нет, котенок. Я хочу сегодня успеть проверить еще одну школу. Но ты иди, встретимся вечером за ужином, в «Родине».

И она действительно ушла. А Женя осталась наедине с океаном, шумом волн и ощущением покоя и правильности происходящего.

– Мне кажется, нам не стоит больше встречаться.

Лиза произнесла это громко и четко, на выдохе. Но легче не стало – только тревожнее забилось сердце, и вспотели моментально ладони.

Завтра Инна привезет Дашу, и это будет означать, что их разрыв окончателен и бесповоротен. И еще несколькими днями раньше Лиза бы радовалась тому, что закончится, наконец, эта агония, но теперь, когда до долгожданного события осталось меньше суток, она поняла, что боится.

Сколько она себя помнила, самые счастливые моменты ее жизни, были связаны с Инной. Именно от нее Лиза всегда получала ровно столько любви, поддержки, дружбы, нежности, сколько ей было нужно. Только рядом с ней она могла быть собой, зная, что именно такой ее и любят. И теперь приближался момент, когда это должно закончиться навсегда. И ради чего? Ради женщины, в которую она влюблена, но с которой даже секса толком ни разу не было? Которая не отвечает на вопросы, и то и дело отстраняется? Которая сегодня согласилась встретиться только после получаса уговоров, десятка грустных «смайликов» и откровенной манипуляции? Которая сидит сейчас напротив, ест свой салат, и посматривает исподлобья своим сумасшедшим, сексуальным, волнительным взглядом?

– Что случилось, детка? – Спросила Ольга. – Ты снова решила меня бросить?

В ее голосе звучала насмешка, но в этой насмешке Лиза расслышала неутоленное желание. И разозлилась.

– Я хочу определенности, – сказала она мрачно, – невозможно больше вот так.

– Как – так? – Ольга лениво потянулась, вытягивая вперед красивые длинные руки и демонстрируя обнаженные плечи.

Лиза сглотнула. Все продуманные заранее и выстроенные слова вылетели из головы, и осталось только пьянящее чувство в животе и выше – в груди.

Так было с самого начала. С первых же фраз, которыми они обменялись вконтакте, между ними возникло что-то волнующе-сексуальное. Потом была первая встреча, когда Лиза краснела, бледнела, дрожала и не могла связно сказать ни одной фразы. И Ольга – насмешливая, возбуждающая, насмехающаяся, и дразнящая. С каждым днем их слова становились все откровеннее, а прикосновения – все случайнее.

– Я просто не понимаю, что происходит, – со злостью сказала Лиза, глядя в стол, – и я устала от того, что… ну, что не происходит на самом деле ничего.