Шестерых вполне хватило бы, чтобы справиться с парусами и уплыть на «Испаньоле». И для победы над сквайром и его товарищами шестерых трезвых достаточно – не мог гарнизон блокгауза отбиться от Эндерсона и его подручных совсем без потерь.

Но, может быть, Сильвер посылал штурмовую группу не на смерть, а за победой? Хоть и сформировал ее состав так, чтобы вся тяжесть потерь легла на соперников?

Может быть, может быть…

Однако давайте посмотрим, как Сильвер спланировал и провел операцию – это его прерогатива, как капитана, в отличие от выдачи рома.

Защитники сруба ждали атаки с севера – именно с той стороны при обстреле раздалось больше всего выстрелов.

Пираты по простоте душевной ожидания вполне оправдали – действительно, толпой полезли через частокол с севера.

Но почему? Отвлечь внимание с одной стороны, а ударить совсем с другой, – это азбука, это самые азы для любого, хоть чуть-чуть знающего толк в боевых действиях. Не надо обучаться в академии генерального штаба, чтобы дотумкать до таких элементарных вещей. Их любой дворовый драчун интуитивно понимает: демонстративно замахивается кулаком, а бьет ногой в пах.

Ладно Эндерсон, привыкший напрягать извилины лишь по большим праздникам. Ладно его подручные, второй день не просыхающие… Но Сильвер-то? Тоже не сообразил?

Атаковать с южной стороны гораздо удобнее и по другой причине. Там дверной проем – можно разрядить сквозь него пистолеты в тех, кто внутри, затем ворваться и закончить дело тесаками.

Для чего бежать к срубу с севера?

С той стороны, если кто забыл, больше всего бойниц. Значит, можно ожидать наиболее плотный огонь, и, как следствие, – большие потери.

Капитан Смоллетт никак не ждал от Сильвера такой глуповатой прямолинейности. Иначе снял бы стрелков с восточной и западной стен, поставил бы их к северным бойницам. Тогда потери штурмующих могли бы оказаться вдвое выше. Но и без того двое застреленных при попытке перелезть частокол – уже четверть штурмовой группы. Еще один пират (по нашей версии – бедный честный Том) был, очевидно, застрелен на подходе к частоколу – труп его Хокинс не видел и не сосчитал. Плюс О'Брайен, испугавшийся плотного огня и побежавший назад. Четверо, ровно половина штурмующих, – вот цена неправильно выбранного направления атаки.

Если бы пираты бежали к срубу со стороны короткой западной стены, – скольких сумел бы застрелить Джойс, не имевший боевого опыта? Одного, в лучшем случае… И О'Брайена вряд ли бы напугал.

Сильвер, даже если позабыл за минувшие годы расположение стен и бойниц, только что побывал у сруба. Освежил все подробности в памяти.

Для чего он послал группу Эндерсона с самой опасной, с самой простреливаемой стороны? Ладно бы пираты ценой повышенного риска получили какое-то преимущество… Так нет же – им, чтобы попасть к дверному проему, пришлось обегать блокгауз вокруг, теряя время, позволив осажденным отложить мушкеты и совершить вылазку с холодным оружием…

Как ни крути, но умный и расчетливый Сильвер выбрал для атаки самое неудачное из всех возможных направлений. Грозящее самыми большими потерями. Как нам представляется, именно потому и выбрал. Из-за больших потерь. Потому что был умным и расчетливым.

Здесь нам могут возразить: но зачем же разбойникам огибать сруб? Достаточно захватить любую бойницу! Капитан Смоллетт ясно же сказал: «Если разбойникам удастся перелезть через частокол, они могут захватить любую незащищенную бойницу и перестрелять нас всех, как крыс, в нашей собственной крепости».

Стоит немного поразмыслить над этой фразой, становится ясно: крыс, если они не сидят в крысоловке, перестрелять весьма затруднительно. Попробуй-ка попади в такую маленькую и юркую цель.

А если подумать еще чуть-чуть, можно додуматься и до того, что перестрелять защитников блокгауза через незащищенную бойницу значительно труднее, чем крыс. Они, защитники, без сомнения превосходят грызунов по размеру и попасть в них легче, но больно уж условия для стрельбы неудачные.

На какой высоте расположены бойницы? На самой удобной для ведения огня. А удобнее всего стрелять, когда ствол мушкета, положенного на нижний край бойницы, находится на уровне глаз стрелка.

Оценим эту высоту в пять футов, все-таки средний рост мужчин в восемнадцатом веке был несколько меньше, чем в двадцать первом. Но пять футов – это для людей, находящихся внутри. Снаружи получится больше. Сруб приподнят над песком где на фут, где на полтора. И бойница оказывается уже не на уровне глаз находящегося снаружи человека, а над его головой.

Но это еще не все. Нельзя забывать про толщину пола. А он в блокгаузе не из досок – из толстых бревен. Какое бревно можно считать толстым? Наверное, диаметром сантиметров тридцать, самое меньшее. Накинем еще фут.