Но где же достать столько синьки, чтобы её хватило на целое море?

Минька сказал, что постарается немножко отсыпать у матери. У неё синька в тряпочке, завязанной узелком, на полке около печки лежит.

— А ты, Вовка, можешь достать?

Вовка был среди ребят самым старшим, уже окончившим первый класс, и ему смешно было слушать такое. Он сказал, что Минька просто дурак. Для моря синьки нужно иметь не щепотку, не горсть, а может быть, целый мешок.

Целый грузовик. Пятитонку целую. А может, даже и больше. Но предложение Павлика он одобрил.

— Давай, Вова… Минька, Алик, давайте! — заторопил Павлик ребят.

Павлик сам назначил себя бригадиром, а Вовка сказал о себе, что он с образованием и поэтому будет главным инженером.

И работа закипела. Павлик строго присматривался, как ребята отбирают мусор. Упрекнул Алика, зачем тот кинул в яму трухлявую доску, если на ней ни извёстки, ни мела не было. Отшвырнул в сторону старое ведро с проржавленным дырявым дном и большой вмятиной на боку и, увидев под ним куски наверно совсем недавно побелённой штукатурки, велел Миньке и Юрке бросить их в бывший погреб.

Сам он старался собирать только такие обломки кирпичей, на которых были белые пятна. Руками перебирал мелкий щебень и крошки, следя, чтобы в яму не попадали безобидные камешки, от которых морю не будет никакого вреда.

— А там, там вон сколько! — выкрикнул Алик, указывая в сторону.

Среди зарослей крапивы и лопухов лежала груда обломков от разрушенного курятника. Он когда-то был обмазан глиной, и заботливая хозяйка каждой весной белила его наружные стенки. А ещё немного поодаль ребята увидели какие-то белые камни. Павлик ударил один из них ногой, и он рассыпался, подняв облачко пыли. Может, тоже какой-нибудь мел?

Работы предстояло много, и Павлика смущало, что им, пожалуй, не справиться. Он с сожалением подумал о том, что не знал других ребят, живших здесь.

А работы хватило бы, конечно, на всех. Не один погреб завалить можно.

— Я пойду лучше рыбу ловить, — неожиданно сказал вдруг заскучавший Юрка.

— Эх, ты!.. Рыбу!.. — метнул на него Павлик укоризненный взгляд.

— Да, вон сколько надо таскать, — оправдывался Юрка. — Разве перетаскаешь всё!

И тогда у Павлика мелькнула ещё одна счастливая мысль. Он спросил:

— Хочешь вербовщиком быть?

Юрка не понимал и ждал разъяснений.

— Ну, который на работу людей набирает. У нас на хуторе был вербовщик. Я сам его видел. А ты всех ребят знаешь тут. Зови их сюда. А потом, если захочешь, тоже бригадиром над ними будешь.

У Юрки загорелись глаза.

— А девчонок позвать?

— И девчонок зови.

Прошло немного времени, и Павлик восторженно встречал большую и шумную гурьбу ребят, которых Юрка привёл с собой.

— У нас есть носилки, — сказала девочка с рыжей косичкой. — Мы с Верой будем самосвалами, ладно?

— А я — экскаватором! — выкрикнул мальчик в длинных и широких, не по росту, штанах.

— Экскаватором будет Федя. Он выше тебя, — возразил было Юрка, но мальчик в больших штанах скривил губы и тяжело засопел. Тогда и ему разрешили быть экскаватором.

Здесь было всё: свои автомашины, гудевшие на разные голоса, и даже целый железнодорожный состав, впереди которого, раздувая щёки, пыхтел паровоз, усердно работая согнутыми в локтях руками. Он часто буксовал, и от него, как настоящие клубы пара, поднималась дорожная пыль. Паровоз неожиданно давал задний ход, и тогда на него наскакивали вагоны.

— Толька, не смей! — кричали они. — Хочешь, чтобы крушение было?!

Ребята стаскивали с пустырей всё, что казалось им подозрительным. Один старый погреб был уже почти завален.

Потом уставшие, разморённые работой и жарким днём, они всей гурьбой присели отдохнуть в тени ещё уцелевшего одинокого тополя.

Перебирая жиденькую косичку, одна девочка пошепталась со своей подружкой и громко сказала:

— Мы с Леной чисто-чисто подметём свою улицу, чтобы на неё легко-легко набежала вода. У меня сестра песню сочинила… не сочинила, а по-своему переделала… — И тоненьким голоском тихо запела:

Ребята сидели, слушали песню и представляли себе, как набегают сюда эти голубые волны с белыми пенистыми гребешками и с шумом ударяются о берега. А над бывшим городом кружатся чайки и плывёт по этой вот улице большой-большой пароход.

В этот день Павлик подружился ещё с одним мальчиком, пятилетним Шуриком. Они решили всегда быть вместе. Наверно, так бы оно и случилось, если бы мать не позвала Шурика обедать. Да и Павлику тоже захотелось есть. Пришлось уходить домой, в Порт-город.