На этот раз обе ее ноги подкосились и она, не успев схватиться за перила, полетела вниз.

Когда Дани открыла глаза, над ней маячило лицо Кимао. Ты смотри, побрился...

– Значит, все хорошо, - ответил мужчина и протянул ей руку.

– Спасибо, - ответила Данфейт, поднимаясь на ноги с пола.

Что-то было не так. У нее ничего не болело. Девушка даже прикоснулась к своей голове, чтобы нащупать шишку на затылке.

– Странный день, - покачала головой Данфейт и направилась прямиком к креслу. По дороге у нее еще раз заплелись ноги, но она сгруппировалась и не упала.

Кимао, Айрин и Орайя, молча, смотрели на нее. У всех на лицах застыло недоумение.

– И это все?
– спросил Кимао.

– Ты о чем?
– не поняла Дани.

Кимао прищурился и посмотрел на Орайю. Тот отрицательно покачал головой и взглянул на Айрин.

– А мне откуда знать?
– возмутилась девушка.

– Что случилось?
– прокричала Данфейт, приподнимаясь в кресле и свешиваясь с подлокотника.

– Оставьте нас, - попросил Кимао.

Орайя и Айрин не стали перечить. Девушка посмотрела на сестру с некой жалостью, и вышла следом за Орайей.

Кимао присел в кресло рядом с Дани. Он не хотел смотреть на нее, но знал, что рано или поздно ему придется это сделать. Дерева поднял глаза и встретил усмешку. Вот, сейчас он спросит ее о главном, а когда она поймет суть произошедшего, улыбка покинет ее лицо. Кто знает, когда она улыбнется ему в следующий раз, и улыбнется ли вообще когда-нибудь?

– Ри рассказывал тебе о "Возвышении"?

– Это ритуал посвящения аркаина, когда тот становится зрячим.

– И в чем он заключается, ты знаешь?

– Не совсем, но думаю, что это связано с каким-нибудь испытанием, - пожала плечами Данфейт.

– А что ты знаешь о "матриати"?

– "Матриати"?

Кимао закрыл глаза и потер рукой уставшие веки.

– "Возвышение" - это ритуал, в котором принимают участие два аркаина. Один из них становится зрячим, а другой - матриати.

– Это что, борьба какая-то?

– Нет. Это этап в жизни аркаина, когда он должен принять отведенную для него роль. Тот, кто сильнее, получит все. Тот, кто слабее, потеряет свою свободу.

– Ты хочешь сказать, что "зрячими" называют тех, кто поработил кого-то?

– Да.

– В чем же заключается суть "Возвышения"?

– В сексе. Тот аркаин, что сильнее, прикрепляет к своей оболочке того, кто слабее во время оргазма. Первый, после "Возвышения" называет себя "зрячим", второй - "матриати".

– Ты говоришь о рабстве?

– Называй, как хочешь, - ответил Кимао и отвернулся.
– Одни созданы для того, чтобы управлять, другие - чтобы охранять тех, кому принадлежат.

Данфейт молчала. Она еще не осознала того, что он хотел ей сказать. Безусловно, она все поняла, но еще не осознала...

– Ты хочешь сказать, что мы с тобой...

– Да, переспали.

– Когда?

– Ночью.

– И ты сделал из меня раба?

– Матриати, а не раба. Когда твое поле привыкнет к тому, что зависит от меня, силы вернутся к тебе.

Данфейт продолжала внимательно на него смотреть. Он повернулся к ней и заглянул в глаза. Он чувствовал себя предателем, лжецом, который обманом лишил свободы другого человека. Она теперь принадлежала ему, как вещь. Как к вещи он и обязан был относиться к ней. Его желания для нее закон. Любая прихоть, любой каприз должны были быть удовлетворены по первому требованию. Иначе... Что иначе? Он сможет ее убить? Он сможет заставить ее корчиться в муках перед ним? Он принесет ей страдания, гораздо большие, чем физическая боль? В том мире, где существовал он, матриати не уважали. И даже страх быть повергнутым от руки зрячего, которому принадлежит раб, не способен был изменить этого. Но все равно, каждый день пары связанных создавались вновь и вновь. Одни соглашались сыграть в игру, где победителем должен был оказаться только один. Другие подчинялись добровольно, чтобы навсегда связать свою судьбу с тем, кого по-настоящему любили.

– Что ты сделал?
– закричала Данфейт.
– Что ты сотворил со мной?!

– Он закрепил тебя к своему полю, - уставшим голосом ответил Учитель, вошедший в зал.
– Теперь ты не можешь покинуть его против его воли. Не можешь причинить ему вред, не можешь позволить ему умереть, ведь погибнешь при этом сама.

Данфейт поднялась на ноги и посмотрела на Учителя. Этот взгляд... Кимао был знаком этот взгляд. Так же смотрела на Ри его мать перед смертью. Разочарование и презрение, и еще боль от раны, которая кровоточила всю ее жизнь.

– Он подкормил нас риагой на ужин.

– Чем?
– не поняла Дани и посмотрела на Кимао.

– Афродизиак направленного действия. Тебя начинает тянуть к тому, кто съел то же самое.

Данфейт закрыла глаза и пошатнулась.

– Подробностей ты не вспомнишь. Я так хочу. Но в общем, ты уже все поняла.

– Ты...
– прошипела Данфейт и кинулась на него.

Ему даже не пришлось поднимать своей руки, чтобы остановить ее. Девушка упала перед ним на колени и склонила голову, не в силах подняться или что-нибудь ответить.