Мартин наскоро осмотрел Бакса — пульс, реакция зрачков на свет, эх, жалко, стетоскопа нет для пущей убедительности, — закатал ему рукав и поощрил артиста глюкозой и витаминным коктейлем. Незаметно подменил использованные шприцы и выкинул те, что припас с первого раза. После инъекций «пациенту» немного полегчало. Заплетающимся языком он пообещал больше не отрубаться.

— Дайте пять минут, встану и непременно дойду.

— Рассказывай. Куда уж тебе, бедолага.

Мартин отвел Чингачгука в сторону посовещаться.

— Плохо дело, доктор, — констатировал сталкер.

Вторую часть фразы — «а я предупреждал» — он благоразумно опустил.

— Я не вижу признаков заражения, — упрямо гнул прежнюю линию Мартин. — Клиническая картина типична для посттравматического шока и большой кровопотери. Горячее питье, еда и сон, минимум до утра. Организм здоровый, справится.

Помолчал и резюмировал:

— Слишком много впечатлений для одного дня. Нам всем необходим отдых.

— В поле табором не встанешь, — пожал плечами проводник.

— Я понимаю. — Мартин достал карту. — Мы должны быть где-то здесь, поправьте, если ошибаюсь. Вот тут, на восток, за заводом, поселок. Попробуем до него добраться и заночевать.

Сталкер посмотрел на раненого и протянул, словно бы прикидывая:

— Клетки…

— Исключено, — перебил Мартин и недовольно зыркнул на Чингачгука. «Что ж у тебя так глазки загорелись, сучара?»

— Тогда, засветло не получится, — убежденно объявил тот. — А в темноте я туда и сам не ходок, и вас не поведу. Сожрут.

Пожалел волк кобылу. Лукавишь, дружок. Опасные подъездные пути и цеха можно обойти стороной, даже с частыми остановками к сумеркам на месте окажемся. Ты ведь другого опасаешься. Бар в чужом конфликте всегда сторона нейтральная, иначе конец заведению. Враждующие партии имеют равное право воспользоваться его услугами, а в какой очередности, значения не имеет. Придется бармену скрепя сердце гостей незваных принимать, и как дальше дело повернется — большой вопрос. Запросто может оказаться, что у нас там человечек сидит. Мы ему знак подадим, а он утречком за подмогой сгоняет. Кто с кем и за что воевать собрался, тебе неведомо, понятно только, деньги на кону серьезные. Непременно начнутся разборки, кто накосячил, а тебе крайним быть ох как не хочется.

— Как же поступить? — озадачился Мартин.

Речь о поселке за «Ростком» он завел с умыслом, зная наперед, проводник найдет предлог отказаться. В другой стороне, примерно в часе хода на северо-запад, на подступах к городку, который теперь называют Мертвым, расположены заброшенные дачи сотрудников ЧАЭС. Пусть Чингачгук считает, что сам выбрал альтернативный вариант.

Так и вышло.

— Есть неподалеку одно местечко, — устало вздохнул сталкер. — Если не занято, можно попробовать.

— Мы заплатим за ночлег, — быстро заверил Мартин.

Наемник, что с него взять, весь ум в палец, которым на спусковой крючок давят, ушел.

— Кому ты заплатишь, Европа? — едко спросил Чингачгук и сам же ответил: — Мутантам твои тугрики без надобности.

Перед тем как снова отправиться в путь, Мартин бросил взгляд в сторону заводских цехов. Километра полтора-два. Наверняка у наблюдателей, посланных Волкодавом, есть бинокль. Хорошенько смотрите, ребята, потом доложите шефу. Сталкер по-прежнему ведет группу, наемники все так же изображают экологов и упорно тащат свой дурацкий скарб, у отряда появилась проблема — раненый. Скорее всего они ищут дневку.

Война — дело тонкое, суеты не терпит. Это там, на Большой земле, в ночные рейды ходят, а тут, в темноте по Зоне рыская, запросто можно и с пути сбиться, и бойцов без толку растерять. С утречка выступите на сытый желудок.

Бесконечные остановки и возня с раненым порядком раздражали Чингачгука, он явно искал, на ком бы сорвать зло. Тут очень кстати подвернулась псевдоплоть.

Изуродованные Зоной до неузнаваемости потомки домашних свиней защищены панцирем наподобие хитинового. Неплохо вооружены — передняя инсектоидная конечность имеет на задней поверхности острую «пилу» и заканчивается вытянутой, как у лангуста, клешней. Жрут все подряд, а охотники никудышные. Животное пугливо, предпочитает подбирать остатки за более агрессивными хищниками. На человека может напасть, если он один или когда не остается другого выхода.

Мутант ужинал какой-то мелочью, то ли крысой, то ли тушканом, увлекся и не заметил появления людей у себя в тылу. Сталкер безжалостно расстрелял зазевавшуюся хрюшку, а проходя мимо, еще и пнул напоследок. Отвел душу.

«Господи, и как земля таких уродов родит? — подумал Дайс, бросив взгляд в сторону паукосвиньи, и тут же одернул себя: — Сам подписался».

Впереди показались одичавшие сады и покосившиеся хибарки. Чингачгук остановил колонну.

— Ну, доктор, решай, кто у вас смелый, — потребовал он. — Двое со мной на разведку, остальным ждать нашего возвращения.