Чтобы бороться, надо знать врага. Эту аксиому Стовер выучил еще тогда, когда Антиконтроль однажды попробовал подойти на простом корабле к планете, принадлежащей Сэфес. Выжил тогда один Стовер. Все остальные остались там, на орбите – высохшие оболочки, пустые и сморщенные… как потом узнал Стовер, сами Сэфес или Встречающие не делали в тот раз вообще ничего. Экипаж корабля Антиконтроля съели энергетические субстанции-паразиты, обитающие рядом с планетами, на которых базируются Сэфес, и питающиеся излучениями кораблей-плазмоидов, принадлежащих экипажам, вышедшим из Сети и находящимся в отпуске.

На этом корабле произошла трагедия, которая, собственно, и сделала Стовера тем, кем он являлся. Тогда он был молод и был женат. Его жена пошла с ним в этот рейс, а вернулся Стовер один, уже вдовым – она осталась там, с остальными, и даже тело ее он забрать не сумел.

Именно с тех пор Контролирующие для Микаэля Стовера превратились из простого объекта изучения во врагов, врагов непримиримых; врагов, которых надо уничтожать беспощадно и повсеместно. Антиконтроль, конечно, мог гораздо меньше, чем хотелось бы, и деятельность его была в большей степени направлена на эксперименты, призванные узнать лишь одно, – что возможно сделать для того, чтобы каким-то образом Контролю помешать. Выстраивались все новые и новые теории, разрабатывались планы, составлялись схемы… проходило сто лет, и весь труд, как правило, шел насмарку. А уж взять живыми кого-то из Контролирующих – это вообще было из области недостижимого.

Тот захват, который сейчас сумел осуществить Стовер, был бы невозможен, если бы не счастливая случайность. Микаэль отлично понимал, что в Сети по какой-то причине произошла глобальная катастрофа, сильно ударившая по Контролю в целом, но, как это ни странно, он ни на минуту не задумался, что же могло послужить причиной для столь обширного поражения Сети. В тот момент ему это было неважно – он наконец-то держал в руках приз, за которым гонялся не одну сотню лет, и плевать хотел на то, по какой причине этот приз попал ему в руки.

– И что ты предлагаешь? – Таенн скептически посмотрел на Ита. Тот покраснел от собственной дерзости, но продолжил.

– Вы сами говорите, что на планете есть… ну, есть кто-то из ваших. Судя по этому приему, Леон прав, и нас действительно ждали. Тогда можно…

– Что можно?

– Сдаться, – ответил Ит. – По крайней мере, мы точно попадем туда же, куда попали другие. А там что-нибудь придумаем.

– «Что-нибудь придумаем», – передразнил Таенн. – Оторвут тебе глупую голову, и думай потом! Сам не спасешься и других погубишь.

– Нам все равно надо пробыть тут сутки, – задумчиво начал Ри, все еще сидевший в кресле перед висящей в воздухе панелью пилотирования. – Сдаться, конечно, не вариант… Слушайте, а может, врезать по ним? Попрошу катер сделать пушечку, не хуже, чем у этих, и шарахну – пусть знают, как себя вести. Зачем они нас атаковали? Мы же ничего не делали.

– Если это то, о чем я думаю, то для атаки было достаточно увидеть, на чем мы сюда прилетели, – проворчал Морис. – Я слышал об этой структуре. Несколько тысяч слабых эмпатов, называющих себя Антиконтролем и борющихся со всем, что, как им кажется, лишает обитаемые миры свободы волеизъявления. Ловко сделано было, кстати говоря. Не знаю, кто как, а я этому сигналу почти поверил.

– Почти? – едко усмехнулся Таенн. – Ври, да не завирайся. Ты в него поверил не «почти», а «совсем». И я тоже совсем. И Леон совсем. Потому что это была правильно интонированная…

– …тарабарщина, – закончил Морис. – Интонация правильная, только буквы в словах не те.

– Так что мы делаем, в результате? – не выдержал Ри. – Даем по морде этим уродам с пушками или нет? А то у меня руки что-то чешутся.

– Ни в коем случае, – твердо сказал Леон. – Нам нельзя делать подобное, я же говорил: Контролирующие не имеют права на физическое воздействие.

– Так я не Контролирующий, мне-то что с того, что вам нельзя? – взвился инженер. – Я вас и не прошу ничего делать! Мы вон с Итом постреляем, и всех дел!

– Да не хочу я ни в кого стрелять! – чуть не крикнул Ит. – Вы же других спасти хотели! А для этого надо…

– Ит, заткнись!!! Чего это вам стало нельзя?! Миани с дерева снимать было можно, а в сволочь всякую с пушками – и нельзя?!

– Да потому, твою мать, что Миани спасти – это все-таки хороший поступок был, а палить из оружия по людям, которые и ответить толком не могут…

– Да не орите вы!!! – гаркнул Таенн. Все испуганно смолкли – голос у Барда был мало что громкий, так еще и хорошо поставленный. – Хватит препираться. Давайте предложения, по порядку. Ит?

– Сдаться, проникнуть на территорию… этих людей, – созидающий замялся. – Найти того, кого надо найти, и попробовать уйти на катере.

– Ри?

– Сделать оружие, дать по морде и заставить отдать… пленных, – Ри с явной неуверенностью произнес это слово. – Потом, соответственно, уйти. Опять же, на катере.