Но Крылов только зевнул и заявил, что Егору не следует лезть в дела, его не касающиеся, и потребовал от него передать журналистское расследование и все имеющиеся факты старшему коллеге.

Егор наотрез отказался, и тогда Федор, осерчав, заявил, что тому лучше отправиться в бессрочный отпуск. Егор вышел из кабинета Крылова и сильно хлопнул дверью. И сразу же из редакции поехал домой.

Нет, отдавать свою историю кому-то из опытных борзописцев он не собирался. Это будет его сенсация, его – и ничья больше! Он три раза сбросил звонок Федора и потом получил от него эсэмэску:

«Или ты делаешь, как я скажу, или ты в моей газете больше не работаешь!» Заканчивалось сие грозное послание семью восклицательными знаками. Егор проигнорировал «черную метку» и решил: будь что будет, он продолжит расследование на свой страх и риск, а потом Федор еще сам будет упрашивать его остаться в «Бульвар-Экспрессе», а не уходить в конкурирующее издание.

Обитал Егор в крошечной однокомнатной квартирке в Митине, однако честолюбивый журналист был уверен: скоро у него будет собственный особняк на Рублевке! Надо только довести расследование до конца!

Тут снова пришло послание от Федора, весьма лаконичное, как и предыдущие: «Значит, не работаешь! Ты уволен!»

Он позвонил на работу Борису Борисовичу, и тот поведал о последних событиях:

– Как мне удалось установить, эта субстанция была изобретена в Израиле и используется в основном израильскими спецслужбами, а также американцами и англичанами. Высока вероятность того, что токсин привезли из-за рубежа, но я стараюсь узнать, где его можно достать в России.

Егор попросил Бориса Борисовича связаться с ним, когда ситуация прояснится, и с утроенной силой принялся за изучение образа жизни покойного Олега Дергушинского. Ведь чтобы понять логику его смерти, надо было побольше узнать о его жизни.

Сведений удалось наскрести удивительно мало – мать Дергушинского умерла от рака много лет назад, отец женился на молодой, обзавелся новым потомством и переехал в Питер, с сыном практически не общался.

Сам Дергушинский вел замкнутый образ жизни, друзей у него не имелось, был он человеком надменным, саркастическим, мог быть жестоким. Но ведь не из-за этого же его отправили на тот свет при помощи токсина, используемого спецслужбами!

Оставалась еще бывшая жена Дергушинского, Инна, которая, как выяснилось, являлась пресс-секретарем фармацевтического гиганта «Русский Парацельс». Инна Дергушинская (ее фото Егор нашел в Интернете) была рыжеволосой дамой с тяжелым взглядом и упрямым подбородком, который выдавал в ней властолюбивую натуру. Странно, Олег Дергушинский обладал сходным характером, и как они могли уживаться вместе в течение без малого семи лет?

Егор позвонил в пресс-службу «Русского Парацельса» и, назвав желтое издание (правда, конкурирующее), пожелал услышать госпожу Дергушинскую. После долгих согласований его, наконец, соединили с Инной.

– Чем обязана? – раздался ее резкий голос.

– Госпожа Дергушинская, выражаю вам свои самые искренние соболезнования! – заявил Егор.

Возникла короткая пауза. Похоже, дама не знала о том, что ее бывший супруг скончался. Рыжик поставил Инну об этом в известность. Снова пауза.

– Как это случилось? – спросила она без предисловия. – Несчастный случай?

– Его убили! – решил не щадить ее чувства Егор. – Вам что-то об этом известно?

Инна молчала. И Егор слышал ее учащенное дыхание. Дамочка явно чего-то боялась, но чего именно? Тогда он решил идти ва-банк и протянул:

– Да, Олег умер, но это не значит, что его тайна умерла вместе с ним!

– Что вам известно? – выпалила Инна, и Рыжик чуть не подпрыгнул от радости! Сработало! Почти как в старой байке о том, как некий шутник послал десятку уважаемых и влиятельных горожан анонимное послание, в котором было написано: «Все раскрыто. Спасайтесь бегством!» Самое смешное, что на следующее утро ни одного из столпов общества в городе не было – все они дали деру!

– То, что было известно вашему супругу! И то, что известно и вам самой! – импровизировал на ходу Егор.

– Вы один из Олеговых? Сколько вы хотите? – произнесла требовательно Инна, и Егор сначала не понял, о чем она ведет речь. А потом его осенило: она желает купить его молчание!

– Это разговор особый! – заявил Егор. – Вы пока что помучайтесь, потерзайтесь, я вам еще перезвоню!

И повесил трубку. Надо, чтобы клиент созрел. Вернее, в данном случае – клиентка. Инна что-то скрывала, и эта тайна имела отношение и к ее бывшему супругу. Но что это была за тайна? И что значило выражение «один из Олеговых»? Друзей? Врагов? Сообщников?

Ответ на этот вопрос могла дать либо сама Инна, либо покойный Олег. И тут Егору пришла в голову занятная мысль: сам Олег ничего сообщить ему был явно не в состоянии, разве что при помощи сеанса столоверчения. Значит, надо заставить говорить имеющиеся улики, как это делает Борис Борисович с телом самого Дергушинского.

Оставалось одно – проникнуть в квартиру убитого работника МИДа. Егор не стал откладывать осуществление этого плана, а бросился на кухню, где под старой газовой плитой хранился медный чайник, являвшийся вместилищем разного рода нужных и ненужных инструментов.