Хьюберт лично выгнал автомобиль на улицу и с торжественным выражением лица вручил Магдалин ключи. Девушка скромно поблагодарила и, заняв водительское место, стала подгонять под себя кресло.

— Ну так мое предложение остается в силе? — спросил Хьюберт, перед тем как Трикси села в машину.

— Разумеется, — ответила она.

Он взмахнул рукой, не зная, что еще сказать, и пожелал им удачной дороги.

— Ты уже успела его окрутить? — спросила Магдалин, сосредоточенно настраивающая посадку. Вроде бы без сарказма спросила, но сама постановка вопроса подразумевала неодобрение.

— Ох, успела, — с неохотой ответила Трикси.

Впрочем, Хьюберта нельзя было назвать невыгодным приобретением. Он очень симпатичен, умен, холост. А этот его взгляд…

Она повернулась к Магдалин.

— Не осуждай меня. Думаешь, тебе одной хочется, чтобы мужчина с тобой рядом был на долгие годы? И чтобы один-единственный.

— Не сердись. — Магдалин взяла ее за руку.

— Я хочу, чтобы ты пошла со мной в кафе. Не предлагаю тебе функцию надсмотрщика, но мне так будет легче справиться с собой в случае чего. Ты же меня знаешь, меня долго уламывать не приходится. — Трикси произнесла это с видимым огорчением. — Ну почему я такая?

Она всхлипнула, что стало полной неожиданностью для Магдалин, не подозревающей, что у подруги может быть истерика по этому поводу. Ведь до сих пор Беатрис казалась настолько уверенной в себе, что можно было учиться у нее умению очаровывать мужчин. А теперь у нее дрожали губы, подбородок, щеки намокли от слез.

— Но я же не публичная девка. Я их всех любила… Кто у меня был… — давилась она от рыданий.

— Не плачь, что ты… Погоди, держи вот. — Магдалин протянула ей бумажный платок.

Так и не сумев толком настроить посадку, она решила отъехать чуть подальше, чтобы не привлекать внимания. Вдруг тот же Хьюберт Лейк их увидит. Она завела двигатель и, проехав с полсотни ярдов, остановилась в конце квартала.

Трикси уже удалось успокоиться. Она только делала глубокие вздохи время от времени.

— Видимо, мне твой доктор Шелли тоже не помешает, — произнесла она, немножко заикаясь.

— Да уж, мы теперь как пациентки одной психбольницы, — сказала Магдалин.

То ли произнесено это было особенным тоном, то ли обе испытывали острую потребность в разрядке, но только девушек разобрал смех. Неудержимый, дикий.

— Ну ты даешь, подруга! Прямо в точку сказано! — наконец отдышавшись, подметила Трикси. И после небольшой паузы спросила: — Ну так как, ты пойдешь со мной?

— Ладно, пойдем вместе, — согласилась Магдалин. — Ты только подскажи, как мне подвинуть это чертово кресло!

Все еще находясь под мороком обмана, продиктованного самовнушением, Николас Грэмм пребывал в полной уверенности, что уж после такого скандала никто не станет покупать машину с «проклятием». И это отчасти сглаживало огорчение от столь неожиданного увольнения. Плюс к этому он вспомнил, что сестра удачно устроилась на работу, так что волноваться нет причин. Работу он себе всегда найдет. Хоть в Чикаго, хоть в Гэри, да где угодно есть потребность в его руках. А пока около пяти тысяч есть в заначке — так что они с сестрой не пропадут. Больше его волновало другое — как могут люди, зная, что над машиной в самом деле висит проклятие, пытаться спихнуть ее кому-либо и заработать на этом деньги, вместо того чтобы взять на себя ответственность и отправить ее на свалку, избавиться раз и навсегда.

Но по мере того как тянулось время, Николас постепенно освобождался от душевного прессинга. А вскоре все снова встало на свои места, и он пришел к выводу, что в очередной раз жестокую шутку сыграл с ним его психологический изъян. Глупостью теперь казалась безумная выходка в автосалоне и серьезным ударом — увольнение. Только гордость не позволяла Николасу вернуться в «Пять колес» и вымолить у мистера Тревиса прощение.

Едва придя домой, Николас заперся у себя в комнате и распластался на кровати в полном нежелании шевелиться. Слышал, как сестра подошла к двери, позвала, но он не откликнулся. Пэт сначала прислушалась, потом осторожно повернула ручку, убедилась, что заперто, и постучалась.

— Я хочу побыть один! — зло крикнул Николас и сунул голову под подушку.

Трикси попросила высадить ее на площади у здания муниципалитета, и дальше Магдалин поехала одна. Ей еще нужно было успеть в школу — сегодня последнее занятие.

Ей все больше нравился купленный автомобиль. Хьюберт Лейк, восхищенно отмечая его достоинства, сказал, что «Импала» в данной комплектации превосходит даже многие современные автомобили, что редкость для старых машин. И действительно, салон удивлял не только простором, но и комфортом. Обилие кнопок управления заставляло отложить процесс их изучения на потом, а вот то, что машина легко слушалась руля, откликалась на педаль газа — было замечательно. Порой Магдалин казалось, что даже «ауди» Трикси далеко не столь дружелюбна, как эта «Импала», несмотря на почтенный возраст последней.

Магдалин довольно быстро миновала многочисленные развязки, но в Ист-Чикаго ее ждал затор из-за дорожного ремонта. В отличие от большинства водителей вокруг, эта трудность даже доставила Магдалин удовольствие — еще вчера она могла только мечтать, что будет сидеть за рулем собственного авто, да еще такого примечательного. Она обратила внимание, что некоторые водители с интересом изучают ее машину. Впрочем, она была не одна такая на дороге — по встречному ряду проехал «Понтиак Фиеро», чуть позже ее обогнал моложавый «Кадиллак Севилль» — оба в духе семидесятых.