— Не забывай, — обратился Ибрагим к Самиру, — что в правлениях многих компаний сидят наши люди…

Наши люди! И так говорит человек, который каждый день обрушивается в своих статьях на партии, требуя их ликвидации. Что, кроме отвращения, может вызывать лицемерие, сеющее вражду! Куда только девались былое благородство и порядочность!

— Скажи, пожалуйста, что ты чувствуешь, когда читаешь свои статьи в газетах? — спросил Иса.

С невозмутимым спокойствием Ибрагим ответил:

— Я спрашиваю сам себя, почему богу было угодно, чтобы человек пал так низко?

Все, кроме Исы, понимающе заулыбались.

— Ничего, не расстраивайся, мы не успокоимся, пока не увидим вас обоих на высоких должностях в солидной компании, — произнес, оторвавшись на мгновение от трубки, Аббас — лысый человек среднего роста с мертвенно бледным лицом, на котором выделялись своим болезненным блеском большие навыкате глаза; Аббас выглядел лет на десять старше своих лет.

Разговор не клеился. «Сколько людей вокруг! — подумал Иса. — Что у них в действительности на уме? Каковы их сокровенные чаяния? Понять это невозможно… Немы, словно рыбы…»

— Представляете, — неожиданно обратился он к друзьям, — люди происходят от рыб!

Все удивленно переглянулись. Иса продолжал, как бы отвечая сам себе:

— Но рыб не стало от этого меньше, и миллионы их по-прежнему плавают в океане. Вот где кроется подлинная причина нашей трагедии!

Он умолк. Посмотрел в окно и, увидев нищего, с мольбой глядящего с улицы на людей за столиком, отмахнулся от него. Дождь прекратился.

— Все же у меня удивительная судьба, — снова заговорил Иса, — подумать только, страдать за чужие грехи!

— Ты убежден в этом? — с иронией спросил Аббас.

Иса промолчал, вспомнив, как Сальва бросила телефонную трубку, не пожелав даже разговаривать с ним.

Ибрагим, заговорщицки подмигнув, предложил:

— Друзья! А не выпить ли нам чего-нибудь крепкого? Посмотрите, какая ночь!

Самир словно ничего не слышал. Отпив из стакана глоток воды, чтобы промочить пересохшее от арахиса горло, он задумчиво произнес:

— Допустим, что мы и в самом деле совершали ошибки. Но неужели нет ничего, что говорило бы в нашу пользу?

Иса устало прикрыл глаза. Сердце глухо стучало в груди. В голове проносились обрывочные картины недавнего прошлого. Дубинки полицейских в зоне канала… Бурный энтузиазм, сменяющийся душевной опустошенностью… Надежды на славное будущее. Внезапный крах… Полная апатия… Напрасные поиски утешения у холодной и пустой Сальвы. Наконец, резкие гудки отбоя в телефонной трубке…

— Да… — нарушил молчание Самир. — Мы считали себя авангардом надвигавшейся революции, а она, как видите, выбросила нас за борт.

— Нужно просто попытаться вновь примкнуть к ней, — возразил Ибрагим.

В глазах Самира появилось грустное выражение.

— Нам, видимо, суждено умереть дважды, — сказал он.

— Да, это так… — поддержал его Иса.

Разговор снова прервался. Воцарилась тишина. Мимо прошел чистильщик обуви, барабаня рукой по своему ящику. Самир громко рассмеялся. Друзья недоуменно посмотрели на него. Он объяснил:

— Я вспомнил, как однажды чуть было не поступил в военное училище.

Всем почему-то стало вдруг весело.

— А знаете, чем нам хуже, тем большим оптимистом я становлюсь, — добавил он.

«Ну и нашел себе утешение», — усмехнулся про себя Иса…

Часов около десяти, накинув на плечи пальто, он оставил друзей и вышел на улицу. Глянул на небо, усеянное тысячами звезд. После недавнего дождя воздух был удивительно чист, Иса с удовольствием вдохнул полной грудью. На асфальте мостовой кое-где поблескивали большие лужи. Освежающие порывы ветра то и дело ударяли в лицо, словно пытаясь подбодрить его. Понемногу Иса успокоился. Пришли мысли о том, что не все еще потеряно — на худой конец в ближайшие два года ему полностью гарантировано прежнее жалованье, да и счет в банке может пригодиться…

Первыми, кого Иса встретил в клубе, были Шукри-паша и шейх ас-Сальгуби. Они о чем-то перешептывались, изредка посмеиваясь. Завидев Ису, они поздоровались с ним, довольно равнодушно поинтересовались новостями. Напрасно он ожидал, что ас-Сальгуби сообщит ему что-нибудь о возможности устройства на работу. Вместо этого шейх иронически спросил:

— Ну как, ты по-прежнему радуешься ликвидации договора с Англией?

Иса давно уже понял, что шейх — ярый сторонник англо-египетского договора — считает его расторжение главной причиной постигших их бед.