Кейси моргнула.

— Это означает, что ты даешь мне эксклюзивное право освещать поход?

Дилан осмотрелся по сторонам, потом на смешливо склонил голову.

— Ну… что-то я не вижу толпы репорте ров, досаждающих мне предложениями прославиться.

Сердце перестало ныть. Кейси почувствовала, как расслабляются напряженные мускулы. Она и не заметила, что задержала дыхание.

Статья может потянуть на три тысячи слов, прикинула Кейси. Вполне хватит на пару недель путешествия минус счета на ремонт Бесси. Можно, кстати, написать небольшую статью об этом путешествии с другой точки зрения, для другого журнала.

Кейси поняла, что тупо уставилась на человека, сидящего на бревне. Она мысленно вернулась на несколько минут назад. Так собирается она оставаться или нет?

— Три недели? — переспросила Кейси, сдерживая внезапное возбуждение.

— Не знаю. Это зависит от маршрута. И от тебя.

— Но, мистер Маккэйб…

— Дилан!

— …мне бы не хотелось быть обузой…

— Поверь мне, — мужчина подобрал с земли палочку и постукивал ею по бревну, — ни одна женщина, похожая на тебя, не может быть обузой.

Улыбка примерзла к лицу Кейси, пока остальная часть тела гудела, как возбужденный улей.

— Итак, — продолжил Дилан, — у тебя есть планы на следующий месяц?

— У меня… гибкий график работы, — выдавила Кейси. — Я сама его составляю.

Конечно, она не собиралась находиться рядом с ним все три недели. Кейси не могла позволить себе оплачивать гостиницы и кемпинги. Она будет спать в фургоне, но зато получит материал о путешествии весь, целиком, и сразу же.

— Договорились, — сказала Кейси, приготовив ручку. — Для начала расскажи о проблемах.

— Так, ерунда… — Дилан поднялся. — Обычные мелочи, которые убивают большие замыслы.

— А я люблю мелочи, — настаивала Кейси. — Мне нужны детали. Они придают статье достоверность. — Она внимательно осмотрела двор, заваленный щепками, и многозначительно — открытую дверь черного хода. — Если ты уделишь мне пару минут, мы могли бы сесть и спокойно поговорить.

— Сначала сложу дрова. Хорошо?

И пока Дилан занимался поленницей у стены, Кейси размышляла. Инстинкт журналиста подсказывал ей, что здесь не все чисто. Дилан Маккэйб что-то скрывает.

Ничего, она подождет. Не стоит торопить события. Кейси спрятала блокнот. Честно говоря, ей тоже нужно время, чтобы собраться с мыслями. Она бродила по поляне, рассматривая холмики сосновых игл под ногами, грелась в лучах солнца, пробивающихся сквозь переплетение ветвей, слушала стук укладываемых поленьев. Этот северный лес напомнил Кейси ее прошлое. Три года назад она блуждала среди деревьев, пытаясь затеряться и повернуть свою жизнь вспять.

— Какое красивое место, — задумчиво произнесла Кейси. — Правда, что эта земля принадлежит тебе?

— Моей семье, — поправил Дилан, глядя на лес. — Мы проводили здесь каждое лето.

— Мы?

— Мои родители, два брата и сестра. — Он улыбнулся. — Вообрази, двое взрослых и четверо детей в двухкомнатном бунгало. Забавно, дом не казался нам тесным.

Кейси обернулась к хижине, представляя детей, которые играют в прятки, ловят лягушек, качаются на низких ветвях. Если бы у нее были дети, она обязательно отдыхала бы с ними в таком месте.

Ее взгляд упал на странного вида каноэ, висящее на распорках около дома. Она подошла ближе. Резко пахнуло скипидаром и чем-то незнакомым.

— Осторожно, — предупредил мужчина, когда Кейси протянула руку к лодке. — Та черная штука — хвойная смола. Она чертовски вредна для твоей кожи.

— Это и есть то самое каноэ, которое ты сделал?

— Да.

Кейси провела ладонью по выгнутому боку лодки, избегая участков с липкой смолой.

— Неужели это кора?

— Березовая, — подтвердил Дилан, перенося очередную охапку поленьев. — Так делали каноэ индейцы, коренные жители здешних мест. Что ты знаешь о путешествии?

— Почти ничего, — призналась Кейси. — Редактор любит, когда я еду вслепую, чтобы увидеть, на что я способна.

— Адская работа. — Дилан укладывал еще одну порцию дров в поленницу. — Лошадиные скачки, езда по дорогам штата Орегон, скалолазание…

— Ну, в действительности я не занимаюсь тем, о чем пишу, — рассмеялась Кейси. — Один парень пробовал научить прыгать с тарзанки, но на земле еще не родился тот человек, который заставит меня лететь с моста на веревке, обвязанной вокруг ног.