Вскоре мои режиссерские способности были замечены Ниной Ивановной, женой посла СССР в Ираке, и мне было «предложено» поставить спектакль и в Посольстве!!! Повышение меня до статуса «придворного» режиссера я оправдал довольно вымученной постановкой чеховской «Свадьбы». Позитивным результатом этой работы было лишь знакомство с посольскими ребятами — с Моргуновыми, Ильей и Наташей, с Витей Кривошеевым. Потом мы уже вне сцены сдружились и часто проводили время вместе, выезжали на отдых на озера. Илья Моргунов долго потом работал в других арабских странах, потом вернулся с повышением в Багдад и, эвакуируясь в последнюю иракскую войну, в 2003 году попал под американский обстрел, был ранен и даже попал из-за этого случая в хроники новостей! Ну вот такой публичности, ей богу, желать никому не хочется, лучше уж на сцене спектакли ставить…

А последний мой (исторически!!!) спектакль был тоже поставлен с объединенной торгпредской и посольской труппой, на сцене АЭС, и был приурочен к очередной годовщине Великого Октября, тогда еще праздновали эти даты. Ставили сцены из «Человека с ружьем» сообразно событию. Больше в нашей истории не было «Великих Октябрей», насколько я помню, и больше я режиссерской деятельностью в жизни своей не занимался, хотя иногда хочется вернуться к сцене, к суете репетиций, ночным бдениям за сценарием. Наверно, это просто ностальгия по молодости.

С середины 60-ых еще годов Ирак задолжал СССР по военным поставкам в кредит миллионов 20 долларов США. Почти сразу, как закончилась война, была достигнута договоренность на высшем уровне о возврате долга, но не наличными средствами, и неликвидной нефтью, а товарами иракского производства. Список был определен очень обще (товары народного потребления, некоторые виды сырья и химикатов, сельскохозяйственные товары). И мне было поручено найти и законтрактовать любые иракские товары, лишь бы погасить этот долг.

Естественно, иракская сторона в душе никакой долг отдавать не хотела, ведь 20 лет уже прошло с той поры, когда советская военная техника причалила к иракским берегам… А если и вынуждены были иракцы создавать видимость большого желания расплатиться, то предлагали в качестве товарного покрытия долга всякую неликвидную дребедень, вроде непонятной консистенции пальмового масла, обуви местного пошива, или такой экзотический трикотаж, которые ни один эксперт в трезвом уме и при памяти близко к отбору не пропустит, даже несмотря на жестокий товарный голод, дефицит в самом Советском Союзе. В СССР тогда уже «в моду» входили талоны, промышленные товары удобоваримого качества исчезли с прилавков задолго до этого, продуктовые магазины все больше напоминали пустыню, любой товар был бы раскуплен «на ура» — но даже при такой ситуации, качество иракских товаров ширпотреба было просто неприемлемым, я готов это подтвердить в любом трибунале. Найти хоть что-то в Ираке (кроме нефти, нефть всегда считалась стратегическим товаром, и шла по совсем другой статье) — это была моя сверхзадача.

В качестве лирического отступления: в ту пору в Советском Союзе рынка в привычном теперь уже понимании не существовало. Был платежеспособный спрос, были денежные знаки в обращении, но встретиться им обоим с товарами или услугами было негде, ибо таковых либо вовсе не было, либо было мало и невозможного, нечеловеческого качества. В смысле рынка — это была просто пустыня! Практически отсутствовали все базисные товары, абсолютно не развиты были все нужные услуги, начинающееся кооперативное движение, позже — совместные предприятия, могли начинать с чистого листа любое предприятие, могли начать разработку любого рынка, хоть как-то связанного с базовыми потребностями человека — одежда, питание, информация, строительство — и они бы не прогадали. Так многие и сделали. Многие нынешние олигархи начинали с «простых», понятных дел, вроде проявки фотопленки, продажи театральных билетов, пошива джинсов…Это потом они поняли, что строить надо не производящую компанию, а финансовую структуру и, если компанию, то управляющую всеми этими производственными компаниями, так и проблем чисто производственных, меньше, и денег больше.

Меня по-доброму смешат воспоминания некоторых иностранцев, эмигрантов наших, начинавших свой бизнес в СССР в конце 80-х. Дескать, «я приехал и увидел, что негде проявить обычную фотопленку, (добавьте по своему желанию: покушать, купить бритву, ковер, туалетную бумагу, и пр.), и так я нашел свою нишу…». И впрямь, недюжинным даром предвидения и силой аналитика нужно было обладать в СССР в 1988 году, чтобы увидеть каких услуг и товаров в стране явно не хватает, и с чего бы надо начать свои рыночные эксперименты. Вот знать с чего, в принципе, нужно начинать строительство бизнеса (финансы, структура управления, юридическое сопровождение), как вообще это делается, было очень полезно. У советских авантюристов-первопроходцев бизнеса таковых знаний не было вовсе, они экспериментировали По-живому. Те, кто прошел в предыдущей своей иностранной жизни этапы становления бизнеса, в США или в Бразилии с Венесуэлой, не суть, были, безусловно, на шаг впереди, пользовались преимуществом просвещенных. Хотя, и нашим и ненашим приходилось одинаково нелегко, по другим уже причинам… Законодательная база тогда была почти девственной, разрешено-то вдруг стало все, что не запрещено, и, «свобода предшествовала закону», и вот это порождало и тогда и позже значительные риски. Предпринимательство это и есть риск, только вот в советской-российской ситуации, это в основном, не рыночный риск, а совсем из другой оперы. В смысле конъюнктуры рынка, все очень похоже, люди есть люди, ну есть небольшие страновые отличия в покупательских предпочтениях, но «Макдональдс» и в Африке и в Нижнем Тагиле выполняет свою полезную функцию, практически одинаково. А вот внерыночные…

Мой американский начальник Кевин Керни уже в 1992 году, когда я работал в компании «Hewlett-Packard»(тогда она еще так красиво и гордо называлась, не то что нынешнее обрезанное НР), поучал меня законам рынка, помню, сокрушаясь, что русские ни черта не понимают, как нужно продавать компьютеры и прочую «периферию»:

— Вот, например. Если ты хочешь открыть, скажем, свое дело, бензоколонку, к примеру. О чем ты должен в первую очередь думать? Первое и основное, это как и где расположить точку, чтобы транспортные потоки были максимальными, чтобы людям было удобно…

— Нет, Кевин, — ухмылялся я, — Первым делом надо определить, кто у тебя «крыша», а потом уже про транспортные потоки думать…

И не стал я его расстраивать, что советские граждане и слова-то такого не слышали в основной своей массе — «компьютер». Не стал объяснять, что наш «рынок», наше мироустройство настолько отлично от их привычного, что лучше бы им помолчать со своими советами, как нам тут жить. Нет, конечно, опыт организации процессов, финансов, продвижения товаров — это все важно, но желательно еще и понимать ту среду, где ты собираешься свои товары продвигать, а тут была большая закавыка у большинства иностранных назначенцев — не хотелось им разбираться в нюансах зарождающегося российского рынка, дикого и такого манящего, с дешевыми удовольствиями вокруг и сверхквалифицированной рабочей силой, которую только научи, она горы свернет…