Збигнев Бжезинский в статье «Русская рулетка», опубликованной в «The Wall Street Journal» 29 марта 2005 г. , отметил, что, конечно, «демократическое» окружение само по себе не сможет «угрожать» России, так как обладает недостаточной мощью. Однако тут же добавляет: «Их пример неизбежно усилит давление внутри России за аналогично решительный разрыв с авторитарной и шовинистической традицией, которая все еще господствует в умах политической элиты Москвы. И этот разрыв наступит очень скоро. Когда свойственная Европе притягательность вызовет решительную переориентацию умов более молодых россиян и их видения того, чем должна быть Россия». Бжезинский считает, что в авангарде «борьбы за демократию» в России окажется молодежь – «хорошо образованная, нередко бывавшая за рубежом и имеющая реальные представления о международных правах человека».

«Аналогично решительный разрыв», как в Грузии и на Украине, – это и есть «оранжевая» революция. Причем, по мнению Бжезинского, борьба за российскую демократию произойдет намного быстрее, чем воображают себе многие (к ним он относит людей, воспитанных на марксизме, тех «чье сознание отстает от действительности»).

«Чем скорее сама Россия станет демократией, тем более вероятно, что перемены в бывшем Советском Союзе консолидируют геополитический плюрализм мирным путем и одновременно придадут революционной волне более молодого поколения подлинно демократическую отчетливость», – уверен Бжезинский [252] .

Европейские наблюдатели выражаются более уклончиво и корректно, но сомнений в намерениях США не высказывают. Французский эксперт в области политической стратегии Жерар Шальян дал газете «Liberation» интервью, где утверждает, что США «делают все, чтобы не допустить восстановления России как сверхдержавы». По его словам, в этом суть украинского политического кризиса. Он видит в цели этой операции «классическое применение американской политической тактики, называемой roll-back(оттеснение). Этот термин появился в годы “холодной войны” (в 1952 г.), когда госсекретарь США Даллес высказался за “оттеснение” Советского Союза. При этом данный призыв подразумевал активные действия, а не простое сдерживание Восточного блока. В интересах США – держать Россию в рамках региональной державы”.

По мнению Шальяна, Украина стала “отправной точкой” реализации данной стратегии. США исходят из того, что у них не осталось равноценных соперников и теперь задача состоит в том, чтобы не допустить их возникновения. Чтобы помешать России возродиться в качестве сверхдержавы, США предполагают опереться на Польшу и Украину [253] .

Немецкий политолог Ганс-Йоахим Шпангер в интервью со зловещим названием «Опасный лик путинизма» предсказывает РФ жесткие меры со стороны Запада и «предрекает главе Кремля уже скорое и неприятное пробуждение». Он говорит: «Пришло время: американское рейтинговое агентство “Freedom House” в своем последнем ежегодном докладе отнесло Россию, впервые со времени распада Советского Союза, к числу “несвободных стран”, наравне с Пакистаном, Руандой или Того».

Это – факт, и он на Западе считается существенным для составления прогнозов. Дальше г-н Шпангер занудливо перечисляет все грехи «путинизма», и это перечисление можно принять как стандартное обвинительное заключение: «Свидетельства ускорившегося в 2004 году упадка демократии видны повсюду. Тут и дело ЮКОСа… Здесь и отмена прямых выборов губернаторов… Тут и последняя реформа избирательной системы… Это и реформа судебной системы… И здесь же – достаточно бесцеремонная попытка навязать авторитарную модель господства путинизма также соседним странам… В Москве снова популярны антизападные теории конспирации и страхи оказаться в окружении…»

Любопытна, впрочем, терминология: «Курс Путина на авторитарную модернизацию… был и в начале его правления, прежде всего, следствием политико-экономических отношений, сформировавшихся на диком Востоке в период системных перемен…» [254] . Понятно, что с диким Востокомразрешается делать все, что угодно. О судьбе Милошевича В. В. Путин может только мечтать, надо примерять на себя тюремный халат Саддама Хусейна.

Шпангер не верит в то, что Путин и его «чекисты» могут исправиться. Он заявляет дальше: «Однако успокаиваться рано: смены курса пока ожидать не следует. В данной ситуации наиболее естественным станет желание вышибить “клин клином”. Но это таит серьезную опасность не только для политической стабильности в России, но и для отношений с Западом. Здесь Путину до последнего времени удавалось с помощью клятв в верности “стратегическому партнерству” и прагматичных уступок добиваться некоторой разрядки, как во внутренней, так и во внешней политике…

Однако это не смогло ни нейтрализовать возрастающую критику Запада в отношении авторитарного курса Путина, ни предотвратить поражение путинского кандидата в президенты на Украине, произошедшее при помощи США и их европейской интервенции, как ее называет Москва… Отягощает ситуацию то, что “чекистская” часть кремлевской администрации вместе с государственным контролем над ключевыми секторами российской сырьевой отрасли получают еще и геостратегический козырь. Это может создать соблазн продемонстрировать силу не только в отношении более слабых соседей, но и в отношении западных потребителей энергии» [255] .

Вот из-за чего волнуется Запад – как бы нефть и газ не были бы перенаправлены на восстановление российского народного хозяйства, о чем невыносимо даже думать «западным потребителям энергии». Именно такой «русский национализм» создает главную угрозу западному миру. Можно ли даже при малейшей угрозе такого рода обойтись без «оранжевой» революции?

Пока политики и политологи рассуждают, практики делают свое дело. Предполагается перераспределение денег и усилий «правозащитников». Лозунг момента – «Лицом к Кавказу!» Под занавес украинской “оранжевой революции” в “Независимой газете” появилась статья председателя ОБСЕ, министра иностранных дел Болгарии Соломона Пасси, в которой говорится: “В этом году я уже указывал на географический дисбаланс в распределении бюджета ОБСЕ, когда примерно 50% всех ресурсов выделяется Юго-Восточной Европе, в то время как только 6% расходуется в Центральной Азии и 15% – на Кавказе. Я считаю, что нам необходимо установить новый баланс и новый оптимальный уровень расходов, при которых больше средств будет выделяться в будущем Кавказу и Центральной Азии”. ОБСЕ занимается периферией, а США – «ядерной зоной».