Шрифт:
Тогда Вафтруднир начинает задавать вопросы, и они относятся к основам мироздания и божественной истории: как имя коню, что приносит поутру сияющий день? Какой конь приносит ночной сумрак? Что за река разделяет мир великанов — Утгард и мир богов? Наконец, как будет зваться поле, на котором великан Сурт вступит в бой с богами в последние времена?
Один знает ответы — ведь он сам участвовал в сотворении мира и выведывал у вёльвы знания о событиях последних времен. Вафтруднир вынужден признать, что гость разумен, и еще раз предлагает гостю сесть — лучше беседовать сидя. Но это не переход к мирной беседе: великан предлагает поставить головы на кон в споре о том, кто мудрее.
Пришел черед спрашивать Одину, и великан рассказывает о том, как был сотворен мир из тела Имира, кто родил солнце и месяц, день и ночь, зиму и лето, кто был древнейшим из великанов и как у него появилось потомство. Все это было ведомо Вафтрудниру, так как он сам был первобытным великаном, и первое, что он помнит: как за много зим до создания земли богами при нем положили в погребальную ладью турса Бергельмира, прародителя инеистых великанов. Он знает и откуда берется ветер: великан Хресвельг — «Пожиратель трупов» — сидит в обличье орла у края небес, вздымая крылья, он поднимает ветер.
Эти ответы относятся ко времени первотворения в земле великанов — здесь трудно состязаться с Вафтрудниром. И тогда Один задает вопросы о жизни богов: как Ньёрд появился среди асов и где каждый день происходят сражения? Но великан знает не только о том, как Ньёрд стал заложником, но и о том, что перед концом света он вернется к ванам; ему известны и обычаи эйнхериев в Вальхалле.
Настал черед Одину признать мудрость великана, которому известны все тайны богов и турсов. Но откуда они стали ведомы обитателю Утгарда? Оказывается, Вафтруднир, как и Один, проник во все девять миров и даже спускался в самые глубины царства смерти — Нифльхель.
Наконец, Один начинает выспрашивать о будущем — и в этом, должно быть, заключается тайная цель его поездки к Вафтрудниру. Великан рассказывает о том, что будет после гибели богов, какие потомки асов уцелеют, как погибнет и будет отомщен сам Один. Один нуждается в этих тайнах будущего, потому что гибель богов близится, и Бальдр уже мертв. Читатель узнает об этом из последнего вопроса, заданного богом турсу, и этот вопрос оказывается роковым для Вафтруднира: «Что шепнул Один сыну, когда Бальдр лежал на погребальном костре?»
Тут великан узнает вопрошающего и должен признать свое поражение:
Никто не узнает, что потаенно ты сыну сказал! О кончине богов я, обреченный, преданья поведал! С Одином тщился в споре тягаться: ты в мире мудрейший!Смысл «Речей Вафтруднира», конечно, не просто в победе бога над великаном. Как и в «Прорицании вёльвы», Один постигает мудрость, принадлежащую существу иного мира, но мертвую вёльву можно было заставить говорить — поднять из могилы заклинаниями; чтобы заставить Вафтруднира поделиться мудростью, нужно было вовлечь его в состязание.
Все это относится к судьбам сверхъестественного мифологического мира. Но «Речи Вафтруднира» — песнь «Старшей Эдды» — исполнялась среди людей, также жаждавших приобщения к высшей мудрости. Эти «Речи» представляли собой диалог, состоящий из вопросов и ответов. Полагают, что в языческие времена, когда «Эдда» еще не была собранием увлекательных мифов, почти сказок, этот диалог был ритуальным: его исполняли в храме два жреца во время языческих празднеств. Как правило, такие ритуальные диалоги, описывающие основы мироздания и грядущие судьбы мира, воспроизводились во время главного годового праздника, когда начинался Новый Год, и все судьбы были открыты для будущего.
Так добытые Одином сокровенные знания доставались людям. Бог должен был делиться с ними, ибо лучшие из людей, становящиеся героями Одина, пополняли его дружину, с которой он выйдет на последнюю битву. Но нелегко давались людям эти знания и тяжкими бывали встречи с богом.
Один в мире людей
Речи Высокого и Речи Гримнира
Судьба сводит людей с богами. Чаще всего их посещает постоянно странствующий Один. «Старшая Эдда» сохранила целый «моральный кодекс» эпохи викингов, приписанный Высокому — так именовался сам Один. «Речи Высокого» содержат всю мудрость раннего Средневековья — от советов осмотреть все входы в жилище, не скрывается ли там враг, до речении, которые напоминают библейские слова Экклезиаста, так же, как Один, «поучающего в собрании»:
Следует мужу в меру быть умным, не мудрствуя много; ибо редка радость в сердцах, если разум велик.В этих речениях поначалу нет ничего собственно «божественного» и даже мифологического. Кажется странным, что сам Один, обещающий воинский рай своим эйнхериям, изрекает:
Лучше живым быть, нежели мертвым; живой — наживает; для богатого пламя, я видел, сияло, но ждала его смерть.