– Это не самое начало. Начало было, когда я прибыл в офис, – перебил ее Брайан.

– Нет, не тогда, – огрызнулась Джейн.

– Тогда, тогда, – ответил Брайан.

– «Тогда, тогда…» Как ребенок прямо.

– Это не я, как первоклашка, бегаю ябедничать учителю, Джейн.

– Очень рада, что ты жалуешься, соблюдая субординацию, Брайан. Это многое объясняет.

– Да расскажите, наконец, что произошло! – взмолился Дэвид.

– Он назвал меня дурой! – воскликнула Джейн.

– Она сломала мой карандаш! – взревел Брайан.

– Во-первых, это не твой карандаш, а университетский. Во-вторых, я его не ломала. Свинцовая сердцевина уже была сломана, потому что ты барабанил карандашом по столу.

– Этот университетский карандаш я взял на складе для своих личных нужд. Кстати, свинец в карандашах больше не используют, там графит.

– Полагаю… – вставил Дэвид, но его никто не слушал.

– Взял для своих личных нужд? Кажется, раньше это называлось «своровал», не так ли?

– Не так, если карандаш лежит на столе в офисе. «Своровать» означает положить в карман и унести домой. Как программу текстового редактора, которую я заметил в твоей сумочке на прошлой неделе. Не написать ли письмо в Ассоциацию библиотекарей по поводу соблюдения некоторыми библиотекаршами правил лицензирования?

– А я напишу письмо по поводу этичности заглядывания в сумочки коллег!

– После случая с этим карандашом ты уже ничего не напишешь!

– Позвольте мне… – Дэвид снова попытался разнять их, его снова перебили, но на этот раз не спорщики.

– Ух ты! Я прямо на войну попал, а? – со смехом произнес возникший на пороге Назим.

Все невольно обернулись. Дэвид заметил, что прочие библиотекари сгрудились возбужденной стайкой за дверью, наблюдая за дуэлью Джейн и Брайана.

– Эй, вы все! – крикнул Дэвид. – Возвращайтесь на рабочие места. Здесь не на что глазеть.

Застигнутые врасплох библиотекари вздрогнули и разбежались кто куда, щебеча на ходу.

– Приветик, Пэл! Свободная минутка найдется? – весело спросил Назим.

– Да-а… – Я попытался подстроиться под его беспечный, раскованный тон, но мой ответ прозвучал скорее так, словно я сел на острый предмет.

– Хорошо. Отлично. – Назим по-прежнему стоял в дверях. Я сообразил, что он хочет переговорить со мной с глазу на глаз.

– Давайте поговорим на ходу, ладно? – сказал я, слезая со стула. – Мне надо кое-что сделать. Не здесь, в другой части здания.

– Какие проблемы, дружище.

Я вышел и прикрыл за собой дверь офиса. Сквозь стекло было видно, что Джейн и Брайан немедленно ожили и принялись поливать друг друга, но слов уже не было слышно. Мы с Назимом шли по коридору будто пара приятелей.

– Как дела, Пэл?

– Что ж, гангстеры меня пока не грохнули, значит, дела идут лучше, чем я ожидал.

– Ха! Ну ты и насмешил меня, нет, правда. Ты мне поднимаешь тонус. Кстати, здесь есть место, где можно поговорить без посторонних?

– Э-э… В кабинете истории и достижений университета, туда никто не заглядывает.

– Веди, дружище.

Мы спустились на несколько лестничных пролетов. Как я и ожидал, в кабинете никого не оказалось, но все-таки я запер дверь изнутри. После назначения мукзэпоем мне дали особый ключ, подходящий ко всем замкам в корпусе. Кроме трех членов совета менеджеров такой ключ имелся лишь у менеджера учебного центра, охраны, уборщиц и техперсонала. Правда, в коробке из-под печенья в общей комнате на всякий случай лежал запасной.

– Превосходно, – сказал Назим.

– То, что вы собираетесь сказать, меня сильно расстроит?

– Ха! Вовсе нет. Я пришел помочь.

– Ага.

– Я так понял, ребята из ДОПОЛа своими требованиями денег тебя совсем зашугали… – Назим сунул руку в карман и вытащил конверт, потом сунул руку в другой карман и вытащил еще один конверт. – Вот я пришел тебя утешить.

Он вручил мне оба конверта. Конверты были полуоткрыты, я быстро заглянул внутрь, отметив про себя, что они набиты пятидесятифунтовыми банкнотами.

– Всего десять тысяч. – Назим ткнул пальцем в конверты, видимо, чтобы я не подумал, будто речь идет о каких-то других десяти тысячах, – например, о тех, что могли заваляться в моих карманах. – Больше, чем мы договаривались. Сумму в гонконгских долларах, о которой мы условились, я округлил в фунтах. Заплатим им немного сверху в виде компенсации за неудобства, а? Сразу перейдешь в разряд уважаемых.

– Если честно, мне не хочется числиться ни в одном из их разрядов.

Я нервно теребил конверты в руках: а вдруг я потеряю их прямо здесь, в запертом помещении? Никогда прежде я не держал в руках даже близкой суммы. Сам факт обладания, пусть краткого, такими деньгами, казалось, изменил окружающий мир: появился назойливый фон – страх жуткой потери. Назим улыбнулся и фамильярно потрепал меня по плечу, мне захотелось боднуть его головой в ответ. До меня дошло, что я даже не знаю, куда деть эти конверты. Назим, по-видимому, носил хитро скроенный пиджак, в котором незаметно умещались тысячи фунтов нала, – удобная штука для курьера, колесящего по городу. А у меня даже пиджака не было, я мог лишь засунуть по конверту в карманы брюк, откуда они торчали как уши. Говорят, деньги возвышают мужчин в глазах женщин. Вот у меня в карманах больше наличности, чем я когда-либо имел при себе, но все равно выгляжу дурак дураком.