Потом баронесса попросила рассказать ей о событиях, которые произошли в «Майер-отеле» у озера Аммер. Когда Пьер дошел до взятого напрокат «фольксвагена», она вскинула брови.

— Вы уверяете, что этот автомобиль был арендован каким-то хромым человеком с черной бородкой и маленьким толстяком по имени Генрих Пфорц? Но это невозможно! Отто как раз в это время принимал епископа у себя в замке. Я знаю об этом доподлинно, епископ заходил также и ко мне. Он задумал строить новую церковь. От Отто он пришел ко мне. Ни один человек не мог видеть Отто вечером в том отеле у озера Аммер. Он сидел за столом рядом со мной! Что-то тут не совпадает. Но что?

— Я сам хотел бы это знать, — сказал Пьер. — Давайте предположим следующее: если бы вчера не было этого обеда в замке и вы, конечно, не знали бы, что Отто фон Далау в момент убийства находился в замке, стали бы вы с такой уверенностью утверждать, что он не мог убить Валерию?

— Отто фон Далау не способен на хладнокровное убийство. Он способен лишь на истерику, как, например, тогда, когда Валерия разорвала помолвку. Я не верю, чтобы он мог ударить Валерию тростью. Он просто замахнулся, потому что потерял самообладание.

— Мог ли он тогда, в том возбужденном состоянии, убить ее?

— Тогда? Если бы у него лежал в кармане пистолет, — наверное. Но это не имеет отношения к вашему расследованию, так как ничего подобного не произошло. Валерия ведь была убита не из обычного пистолета, который мог оказаться в кармане Отто. Ее застрелили, как вы мне рассказали, из бесшумного пистолета, выстрел из которого едва слышен. Такого пистолета у Отто не было. Такой пистолет не может появиться в кармане у человека случайно. Он может быть только у того, кто хладнокровно, заранее обдумал все и готовил это убийство.

— И этим неизвестным убийцей, по вашему мнению, Отто фон Далау никак не может быть?

— Нет.

— Вы можете сказать это с абсолютной уверенностью?

— Да, потому что Отто фон Далау ничего не делает по заранее обдуманному плану. То немногое, что ему удалось совершить в своей жизни, он сделал в одно мгновение.

— Сегодня утром в замке я познакомился с молодой дамой, Эрикой фон Талштадт. Он представил ее как свою невесту.

— Вполне возможно она его невеста, но где она взяла это титулованное имя? В моем списке родословных Эрика фон Талштадт не значится, — сказала баронесса. — Она регулярно остается ночевать в замке и выступает в роли хозяйки на приемах, но мы ее просто не замечаем. Должна признаться, что это нам дается нелегко. Эрика не только красива, но очень обаятельна и держится с достоинством. Я иногда говорю вслух, что она некрасива, но я это делаю просто из чувства противоречия, ибо именно такой я сама мечтала быть в юности. Это, конечно, наивная уловка, но что поделаешь…

— Ее познакомил с Отто кто-нибудь из знатного рода? Или она сама познакомилась с ним?

— Сама. Мне кажется, принадлежать к знатному роду и жить в замке — цель ее жизни. Она уже была однажды замужем за судовладельцем из Гамбурга. Сейчас она разведена. Удобное положение. Эрика изменяла мужу, а он — ей. Но поговаривают, что будто бы она первая уличила его в неверности. Эрика не богата. Поэтому она и торопится стать хозяйкой у Отто. Но он очень скупой.

— Все судачат об их скорой свадьбе…

— Да. Но больше всех они сами об этом говорят. Оба. У Эрики есть любовник в Мюнхене, летчик. Если она выйдет замуж за Отто, она станет настоящей «фон», получит высший титул, какой только существует — станет графиней. Кроме того, она будет жить в огромном замке, не уступающем по величине дворцу датского короля, и сможет и дальше преспокойно любить своего летчика, он ведь женат, а женатые мужчины, как известно, предпочитают иметь дело с замужними женщинами. Незамужние обычно слишком сильно привязываются.

— Знает ли Эрика фон Талштадт, что замок не принадлежит Отто?

— По всей вероятности, да. Она не глупа.

— А также знает и то, что замок не перейдет в собственность Отто после смерти Валерии?

— Несомненно.

— Я стараюсь понять, кому была выгодна смерть Валерии, — пояснил Пьер. — Вроде бы ни Эрика, ни Отто в этом не заинтересованы. Единственный, кто от этого выиграл бы, только Филип фон Далау. Он снова становится владельцем замка, который когда-то передал сестре. Сейчас сложилась такая ситуация, которая, я думаю, очень выгодна для него. Раньше, когда он владел замком, было не очень-то легко продать его, теперь не слишком много любителей таких гигантских владений, вот ведь и вы сравнили замок с дворцом датского короля. Но я слышал от Отто, что не так давно город предложил купить замок, чтобы создать там культурный центр. Отто сказал, что Филип, безусловно, согласился бы на это предложение, если бы оно поступило в то время, когда он еще владел замком. Но теперь он снова получил замок и, я полагаю, город не изменил своих намерений.

Баронесса с недоумением посмотрела на Пьера.

— Вы намекаете, что Филип был заинтересован в этом? Иными словами, вы предполагаете, что он мог иметь отношение к убийству Валерии? Чепуха! — воскликнула баронесса, не давая Пьеру возразить. — Этот молодой человек постоянно сидит в долгах. Валерия уже один раз вытащила его из тюрьмы…

— Вытащила или спасла?

— Вытащила. Его посадили туда за долги! Филип — типичный повеса, он у всех у нас клянчил деньги. У меня тоже занял больше, чем он стоит сам, и я уже примирилась с мыслью, что больше никогда их не увижу. Вот какой это человек!