— А вам никогда не хотелось немного развлечься? Просто чтобы отдохнуть от забот?

— У нас, миледи, для этого нет времени, а если бы и было, то мы употребили бы его с большей пользой.

У Нелл и без того нервы были натянуты до предела, и резкие манеры горничной задели ее.

— Мне бы хотелось, Дейна, чтобы вы проявляли ко мне больше почтения.

Дейна перестала смахивать пыль и густо покраснела.

— Почтения? Вы хотите, чтобы я проявляла потение к женщине, которая пытается соблазнить сына леди Грэншир?

Нелл не поверила бы своим ушам, если бы не исказившееся от праведного гнева лицо горничной.

— Но я вовсе не пытаюсь соблазнить лорда Бромвелла!

— Говорите, что хотите, только лорд Бромвелл никогда на вас не женится! Он насквозь видит все ваши хитрости и уловки! — отрезала Дейна, сопровождая свои слова яростным встряхиванием тряпки перед самым лицом Нелл. — Может, сын леди Грэншир и со странностями, но уж точно не глупец и не слепец!

— Я и не думаю заманить лорда Бромвелла в брак!

По лицу Дейны можно было ясно понять, что она думает о возражениях Нелл.

— Вы будете не первой и не последней, кто строит ему глазки и так на него смотрит! — уверенно заявила она.

— Я не строю ему глазки! Я восхищаюсь им, уважаю его!

Ну, я не вчера родилась, миледи.

— Я тоже! — вспылила Нелл и вдруг вспомнила о присвоенном себе титуле. — Как вы смеете разговаривать со мной таким тоном? Кто вы такая, чтобы заявлять, на ком лорду Бромвеллу можно жениться, а на ком — нет?

Горничная скомкала в руках тряпку.

— Простите, миледи, а только я очень тревожусь за графиню. Она всегда была ко мне добра, а здоровье-то у нее слабенькое. И хотя виконт не верит, что она и вправду больна, а только с ней не все хорошо. Если брак лорда Бромвелла окажется неудачным, для нее это будет таким же несчастьем, как если бы он отправился в новое путешествие. Боюсь, как бы это ее не убило.

Нелл поняла, что при внешней угрюмости в груди Дейны бьется верное и любящее сердце.

— В таком случае, Дейна, можете не беспокоиться, потому что я не выйду замуж за лорда Бромвелла, даже если бы он меня попросил.

Горничная ошеломленно уставилась на нее, будто не верила, что кто-то способен отказаться от такого завидного жениха.

— Почему?!

— Просто у меня нет желания быть женой человека, который будет оставлять меня на долгие месяцы и даже на годы, а сам охотиться за своими пауками, — беспечно солгала Нелл.

— А я думала…

— И как видите, заблуждались. — Нелл перестала злиться и искренне сказала: — Но хотя я и не выйду за виконта, он мне очень нравится и вызывает мое глубокое уважение, а значит, когда он уйдет в плавание, о нем будет тревожиться еще одна женщина, и все мы будем молиться за его благополучное возвращение.

— Да, миледи.

Нелл примирительно поинтересовалась:

— Если у вас нет неотложных дел, не поможете ли вы подогнать мне по фигуре платье, которое графиня любезно одолжила мне для бала? По-моему, оно мне длинновато.

Тонкие губы Дейны сложились в улыбку.

— С радостью, миледи.

Затем, к полному удивлению Нелл, лицо ее приобрело любопытное и заговорщицкое выражение.

— А слуги говорят правду? Вы действительно устроили лорду Грэнширу выговор за его сына?

Нелл кивнула:

— Это правда, поэтому сейчас я очень волнуюсь, что он отошлет меня прочь.

— О, миледи, об этом не беспокойтесь! — Дейна достала из гардероба зеленое шелковое платье с круглым декольте и рукавами буфф. — Он может бушевать сколько угодно, но если графиня захочет, чтобы вы остались, вы останетесь.

Бромвелл вошел в кабинет своего отца, где, по словам Фоллингсбрука, он мог застать графа. До сих пор, входя сюда, Бромвелл испытывал невольный трепет, поскольку именно здесь с самого раннего детства выслушивал выговоры и нотации своего родителя.

И кабинет не утратил свойственной ему гнетущей атмосферы, хотя граф приказал оформить его в охотничьем стиле, укрепив на стенах чучела голов оленя и кабана, шпаги, пики и арбалеты. Над обрамленным известняком камином висел портрет деда, сердито взирающего на Бромвелла, хотя, возможно, он просто страдал хроническим несварением желудка. По обе стороны от него помещались портреты других его предков с такими же суровыми и хмурыми лицами, будто они собрались для обсуждения наследников Грэншира и находили их недостойными.