Печенеги (Патзанакитаи, у Константина Порфирогенета, Бачанаки, у Иштакри), были, как мы видели, тюркским племенем, которое, согласно Маркуарту, некогда составляло часть конфедерации западных тукю, но были вытеснены карлуками к низовью Сыр-Дарьи и Аральскому морю. [393]

Продолжая передвижение на запад, они кочевали между Уралом (Яик) и Волгой (Итиль), когда, между 889 и 893 гг. (по Константину Порфирогенету), они были изгнаны из страны совместной атакой хазар и огузов. Это привело к тому, что печенеги захватили «Лебедию», севернее Азовского моря, отобрав ее у мадьяр. Немного спустя, печенеги, возобновив свое продвижение на запад, вновь преследовали мадьяр в Ателькузу, то есть западной части русской степи, между Днепром и низовьем Дуная. К 900 г. печенеги уже кочевали между устьем Днепра и Дуная. В 934 г. они принимали участие в венгерском нашествии на Византийскую империю, во Фракии, в 944 г. – в походе русского князя Игоря в собственно Византию. В 1026 г. они перешли Дунай, но были рассеяны Константином Диогеном. В 1036 г. русский князь Ярослав Киевский нанес им крупное поражение, в результате которого они потеряли свое господство в степи, что заставило их вновь изменить свою позицию в отношении Византийской империи. В 1051 г. в силу этого давления и в ответ на продвижение огузов они снова напали на империю; новое нашествие имело место в 1064 г., когда они прошли через Фракию до ворот Константинополя. Настоящая драма для Византии началась тогда, когда она использовала наемников из числа язычников тюрков Европы для противостояния тюркам – мусульманам Азии, так как кровное родство тюрков-язычников было часто гораздо сильнее, чем их верность василевсу. Это произошло в 1071 г., накануне битвы при Малазкерте, когда отряды печенегов оставили службу императору Роману Диогену и перешли на сторону султана Алп Арслана. В Европе, во время правления Алексея Комнина, печенеги в 1087 г. совершили новое вторжение во Фракию, и дошли до Куле (между Аэносом и Константинополем), где они были обращены в бегство, оставив своего вождя Тзелгу на поле битвы. Алексей Комнин совершил ошибку, преследуя их, и был разбит в Дристре (Силистрия) (осень 1087 г). Империя была спасена в результате прибытия другой тюркской орды, кипчаков или половцев, которые продвигались из русских степей вслед за печенегами и разбили их на Дунае. Но так как все эти орды возвращались в Россию, печенеги, под давлением кипчаков, снова вступили во Фракию в 1088-1089 гг., дойдя до Ип-салы, южнее Адрианополя, где Алексей добился мира посредством откупа. В 1090 г. печенеги соединились с сельджукидами из Малой Азии для нападения на Константинополь через долину Маритцы, от Андрионополя до Аэноса, в то время как сельджукидская флотилия, хозяйка Смирны, атаковала побережье и из Никеи сельджукидская армия угрожала Никомедии.

Это было положение, напоминавшее времена Гераклия и Аваров, но теперь в Азии, как и в Европе Византия противостояла Тюркам, тюркам-язычникам в Европе и тюркам-мусульманам в Азии, соединившимся против империи узами общего происхождения. Печенеги зимовали близ Луле Бургаса, напротив византийских линий, которые отступили в Тчорлу. Вновь Алексей Комнин призвал на помощь кипчаков. Те, под командованием Тогор-така и Маниака, спустились из России во Фракию и напали на печенегов с тыла. 29 апреля 1091 г. соединенные войска византийцев и кипчаков разбили армию печенегов на Лебурньоне. Это была практически «ликвидация» всего народа. [394]

Оставшиеся печенеги, восстановившись в Валахии, предприняли уже последующим поколением, в 1121 году, новую инициативу, ограниченную территорией Болгарии, на севере Балкан, но были захвачены врасплох и уничтожены императором Иоаном Комнином весной 1122 г.

Печенеги были заменены в русских степях огузами и кипчаками.

Огузы – Гуззы по арабски, чьи азиатские потомки, известны как туркмены – кочевали на северо-востоке Каспия и севере Аральского моря. [395] Один из кланов этого народа, а именно сельджукиды, в XI в., после принятия ислама, двинулись в поисках лучшей доли в Персию, где они основали великую тюркскую мусульманскую империю Тогрул-бека, Алп Арслана и Мелик – шаха. Другой огузский клан, оставаясь языческим, а именно, Озои, у византийских историков, сверг в том же XI веке господство печенегов на территории русской степи. Русские летописи впервые упоминают этих Огузов, под простым именем Торки, в 1054 г., одновременно с появление Половцев и Кипчаков. [396]

Византийские историки отмечают, что в период правления византийского императора Константина X Дукаса, эти Озои перешли Дунай в 1065 г., численностью в 600 000 человек и опустошили Балканский полуостров до Тессалоников и Северной Греции, но вскоре были уничтожены Печенегами и Булгарами. Последние отряды огузов ушли на запад от Волги, где были окончательно подчинены, уничтожены и ассимилированы кипчаками.

Народ, называемый на тюркском языке – Кипчак, известен у русских как Половцы, у Византийцев их называли Команои, у арабского географа Идризи – Куманы, и наконец, у Венгров, они – Куны. [397] Согласно Гардизи, они происходили из той части группы Тюрков Кимаков, которые жили в Сибири, на среднем течении Иртыша, и возможно, по мнению Минорского, вдоль Оби. [398].

Кимаки и огузы были, во всяком случае, близкородственными народами. (Кашгари отмечал, что те и другие отличались от остальных изменением звука внутреннего "у" в «dj». К середине XI в., Кипчаки, отделившись от основной массы Кимаков, эмигрировали в направлении Европы. В 1054 г., как мы видели, русские летописи впервые отмечают их присутствие в степях севернее Черного моря, как и Огузов. Кипчаки разбили Огузов и теснили их перед собой. Кипчаки использовали победу Огузов над Печенегами и, когда Огузы были разбиты Византийцами и Булгарами во время неудачного нашествия на Балканы (1065 г. и последующие годы), Кипчаки оказались единственными хозяевами русских степей. В 1120-1121 годах Ибн аль-Атхир наделяет их этим наименованием, и как союзников Грузин. В это же время, монгольские кланы, близкородственные Киданям и менее близкие с мигрировавшими на запад Каракитаями, пришли с китайско-маньчжурских границ в район р. Урала и Волги, где соединились с основной массой кипчаков, среди которых они играли организаторскую роль и имели статус правящего класса; однако, очень скоро они ассимилировались, восприняв тюркский образ жизни, с чисто кипчакским элементом. [399] Кипчаки остались хозяевами русских степей вплоть до нашествия полководцев Чингиз-хана в 1222 г. [400] Мы видим, что в это время, под влиянием русских, некоторые предводители кипчаков начали принимать христианство. Мы увидим также, что кипчаки оставили свое имя в монгольской Руси, так как Чингизханидское государство, созданное в этой стране, называлось Кипчакское ханство.

Необходимо отметить, что достижением Византийской империи является ее способность сопротивляться на протяжении веков нашествию многочисленных орд, которые обрушивались на ее границы. От Аттилы до Огузов, все эти Тюрки и Монголы, представляли значительно более грозную опасность для христианской цивилизации, чем события 1453 г.

В конце XII в., карта Азии, как видно из вышеизложенного, изображалась следующим образом: территория Китая разделялась, с юга, национальной империей Сун, со столицей Нанчу, и с севера, тунгусским царством Джурджит, Жучен, или Цин, со столицей Пекин. На северо-западной части Китая, на территории современных Ордоса и Ганьсу, сформировалось тангутское царство Си-ся, схожее с тибетским. Северо-восточнее Тарима, от Турфана до Куча, жили Тюрки Уйгуры, цивилизованные тюрки, буддистской и несторианской культуры. Чуйский район Иссык-Куля и Кашгарии составляли империю каракитаев, народа монгольской расы и китайской культуры. Трансоксиана и почти весь Иран принадлежали султанам Хорезма, тюркам по расе, мусульманам по религии, арабоперсидской культуры. За ними, остальная часть мусульманской Азии разделялась халифами аббасидами в Багдаде; султанами айюбидами, курдами по расе, арабами по культуре, в Сирии и в Египте; и султанами сельджукидами, тюрками по расе, крайне иранизированными по культуре, в Малой Азии.

Это была оседлая Азия. Дальше, севернее, на сибирско-монгольских рубежах, в степях севернее Гоби, в горах Алтая, Хангая и Кентея, проживало множество племен, оставшихся кочевыми и принадлежавших к трем ветвям алтайской расы: тюркской, монгольской и тунгусской. Несмотря на такое языковое различие, внешний вид большинства кочевников Верхней Азии, ведущих одинаковый образ жизни и находившихся в равных климатических условиях, поражал всех путешественников своей этнической схожестью. Их портретное описание, сделанное Гренаром, нисколько не отличается от описаний Аммьен Марселе на, Рубрука или китайских летописцев: «Они были широколицые, с приплюснутым носом, выступающими скулами, узкими глазами, толстыми губами, редкой бородкой, черными и жесткими волосами, темной кожей, обожженной зноем, ветром и стужей, низкорослые, с коренастым и массивным телом на кривых ногах». Такой портрет Гунна или вечного Монгола сближается, впрочем, с образом Эскимоса или крестьянина наших Коссов, так как жизнь на столь огромных пространствах, где господствуют ветра, зимой стоит лютый мороз, а летом, в течение нескольких недель – несносная жара, обязывает достаточно сильные расы быть такими же узловато и коряво крепкими, каковой является сама противостоящая им природа.