Он красивая фигура. Высокий, статный. Публичный политик. Его речи в Думе до сих пор цитируют. Опять же мужественный человек. Трагически погиб. В его пользу говорит масса фактов. Почему сейчас раскручивается культ Столыпина? Полагаю, что власть имущие немного испугались, когда на телевизионном проекте «Имя Россия» Иосиф Сталин занял одно из первых мест. После этого некоторые наши идеологи стали выдвигать Петра Столыпина в качестве образца государственного управленца. Знаете, в каждой стране есть свой главный политик последнего века. У немцев это Аденауэр. Рузвельт — у американцев. Черчилль — у англичан. У французов — де Голль. А у русских такого нет. Сталин, хотя и является кумиром немалого числа наших людей, на такую роль не годится. Сталин — это какой-то мифологический вождь, не политик в обычном смысле слова. Но кроме него у нас действительно не так уж много крупных политических деятелей прошлого века. Алексей Косыгин, который, несомненно, был выдающимся менеджером, не тянет на эту роль. К тому же к брежневскому периоду двойственное отношение.

А у Столыпина в этом плане все отлично. И русский барин, и демократ, и просвещенный консерватор. Он гож для всех сегодняшних партий и воззрений. Он подойдет и государственнику Путину, и модернизатору Медведеву. Зюганов и Жириновский также от него не открестятся. Столыпин даже националистам подходит. Поскольку его убийца Богров — это типичный будущий троцкист. В общем, Столыпин объединил всех и вся.

Петру Аркадьевичу повезло исторически. Он крайне актуален. Выступая, например, со своей программной речью во второй Государственной думе 6 марта 1907 года, он говорил о том, что главной его задачей является создание в России правового государства. Его планы реформации местного самоуправления, реформы административной службы и трудового законодательства, резкое расширение прав человека доказывают, к чему Петр Столыпин прежде всего вел Россию.

— Можно сказать, что в наше время продолжаются столыпинские реформы?

— Нет, я так не думаю. Да, Владимир Владимирович Путин учредил медаль имени Петра Аркадьевича, а рядом с Белым домом вскоре будет стоять памятник Столыпину. Но на этом параллели, пожалуй, и заканчиваются. Правда, кто-то может возразить, напомнив, что Петр Аркадьевич родился в Дрездене — городе, где некоторое время работал Владимир Владимирович. Но на это я могу ответить, что в Симбирске, нынешнем Ульяновске, родились Гончаров, Ульянов-Ленин и Керенский. Ну и что общего у них?

В сегодняшней России возможно продолжение столыпинских реформ, если будет сформулирована цельная программа. У Петра Аркадьевича таковая программа была. Можно долго и красиво говорить о модернизации, о «Сколково» или каком-то другом проекте. А можно начать осуществлять аграрную (или иную) реформу совершенно конкретно — межевать землю, выдавать людям деньги, чтобы они переезжали в Сибирь на новые земли, решать, что для нас лучше — хутора или отруба? Кому-то помогать в этом, а кому-то нет. Или создавать Крестьянский банк. Или конкретно договариваться с земельными собственниками.

Чем Столыпин отличается от любого современного политика, так это тем, что он действовал в интересах почти что каждого человека в России. То есть политика Столыпина была по-настоящему социально ориентированной. И его реформы, насколько это было возможно в тех условиях, были щадящими, сберегающими и помогающими людям.

— Почему сейчас, как и сто лет назад, против власти прежде всего бунтует созданный ее же реформами средний класс?

— На Болотной я увидел не столько средний класс, сколько массу лиц, похожих на профессоров и доцентов. Что касается столыпинской России, то тогдашние революции в основе своей были аграрными. Профессиональные революционеры использовали недовольство крестьянских и солдатских (что в те времена почти одно и то же) масс. Интеллигенция сыграла роль вождей. Кстати, в Москве сто лет назад средние городские слои во многом поддерживали черносотенные организации.

— Отчего реформы в России в ХХ веке так и не стали успешными?

— Говорить тут о неуспехах вряд ли можно. Говоря о столыпинских реформах, мы забыли упомянуть реформу армии, ее перевооружение. Поэтому в Первую мировую войну Россия довольно успешно сражалась. Это легенда о том, что мы ту войну проиграли. Мы вышли из нее уже почти победителями. Так вот, по большей части те преобразования были достаточно талантливы и хороши. Да и в 20-е годы прошлого века некоторые реформы большевиков были неплохо проведены. Взять, к примеру, финансовую реформу наркома Григория Сокольникова. Правда, те преобразования главным образом готовили и проводили бывшие царские бюрократы. Или, скажем, взять НЭП, хрущевско-косыгинский период. До конца 60-х годов ХХ века реформы в нашей стране реализовывались относительно успешно и создали возможности для дальнейшего развития и гражданского общества, и экономики. Возможно, продолжайся тот период, и СССР не развалился бы. Так что в реформах нам есть чем гордиться.

— Нынешние российские политики могли бы что-то позаимствовать из опыта Петра Столыпина?

— Это все равно что стенать: вот, дескать, надо было пойти по китайскому пути. А в ответ: у нас слишком мало китайцев. Я считаю, что наш современный правящий класс — как интеллигенция, так и бюрократия — качественно ниже, чем во времена Петра Столыпина. Тех управленцев столетиями «выводили». Их учили специально. Такой же упрек можно предъявить всем, включая нашего брата — историка. Ведь у нас тоже нет своего Ключевского.

— Памятник, который будет установлен в Москве Столыпину, примирит наконец наследников белых и красных?

— Собственно говоря, Петр Аркадьевич, особенно в последний период своих реформ, не был таким уж раздражителем. Общество в принципе было примирено и скорбело по поводу его смерти. А кого с кем примирять сейчас? Власть испугалась Болотной, а Болотная испугалась Поклонной. Ну ничего, надо к этому привыкать. Власть должна понимать, что демонстрации и митинги — это норма демократии. Но и оппозиция должна знать, что у власти есть ответственность за стабильность и порядок в обществе. Я считаю, что у нас есть все условия, для того чтобы договориться, оставив Столыпина истории.