Взломаем двери — и все! — сказал Федя, который держал свечу.

Это, конечно, нетрудно, — проговорил Аким Андреевич, — но четверо немецких автоматчиков…

Да, будет много жертв, — сказал майор. — По-другому бы как-нибудь…

Молчавший до сих пор Кирилл спустился с верхних нар, блеснул влажными цыганскими глазами. Молча, ни на кого не глядя, он подошел к борту, показал на рассохшийся шов под палубой.

Отдерем в два счета, — сказал он.

Потом нагнулся, пошарил рукой в воде и вытащил небольшой ломик. Просунув острый конец в щель, он налег на ломик всем телом. Доска заскрипела, ржавые гвозди начали отходить от шпангоута.

Тише, — прошептал кто-то. — Они там услышат.

Но Кирилл продолжал свое дело. Теперь уже скрипела не отдираемая доска, а гвозди, словно сросшиеся со шпангоутом. Кирилл все глубже и глубже просовывал ломик в увеличивающееся отверстие, и наконец гвозди вышли из дерева. В кубрик пахнуло свежим морским воздухом, громче стал слышен стук мотора катера. Кирилл, не выпуская ломика из рук, припал к щели. Он долго всматривался в неясные очертания берега, потом повернулся к Акиму Андреевичу и прошептал:

Проходим у Длинной Стрелки.

Уже пора, — сказал Середин. — Скоро будем недалеко от Рыбачьего.

Майор Зуев стал рядом с Кириллом, коротко бросил, обернувшись к выходу:

Сержант Андреев, старшина Димов!

Хлюпнула вода под ногами, двое приблизились к майору. У худощавого ловкого сержанта Андреева в руках был автомат. Широкоплечий, грузноватый старшина Димов придерживал висевшую на поясе гранату.

Майор сказал:

Выход из этого кубрика, наверно, не охраняется. По всей вероятности, немцы находятся у спуска в трюм. Стрелять лишь в самом крайнем случае. Главное — открыть кубрик. Задача ясна?

Майор говорил таким тоном, будто стоял он в расположении своей части, в знакомой обстановке, и находились перед ним его подчиненные, которым он сейчас давал задания. Точно так же чувствовали себя старшина Димов и сержант Андреев. Вот стоит их командир, он отдает приказание, и они выполнят его во что бы то ни стало. Конечно, они сейчас еще не на свободе, майор Зуев — такой же пленный, как и они, у него тоже изодранная гимнастерка и заросшее лицо, но он — командир, он — коммунист, он знает, что делать. Здесь, в этом тесном темном кубрике майор Зуев — командование Советской Армии, и советские солдаты умрут, но выполнят приказ.

Задача ясна, товарищ майор, — сказал старшина Димов и стал «смирно». — Разрешите выполнять?

Двое солдат и Игнат взялись за конец доски, оттянули ее на себя. Старшина Димов просунул голову в отверстие, готовясь вылезти из кубрика, но Кирилл вдруг положил руку ему на плечо.

Погоди, парень. — Он посмотрел на Акима Андреевича. — Полезу я. Когда-то в детстве отец приучал лазить за чужими конями. Тихо, как ящерица. И баржу я знаю. А этот, — он показал на сержанта, — поможет.

Аким Андреевич кивнул головой:

Хорошо, Кирилл. Будь осторожен.

Кирилл стал на нары, высунулся из проделанной щели и ухватился руками за борт. Старшина Димов и Игнат поддерживали его. Вот Кирилл подтянулся, на мгновение замер. Наверно, оглядывает палубу. Время, казалось, остановилось. В напряженном молчании было слышно дыхание людей, приглушенный шепот. Кто-то переступил с ноги на ногу, громко булькнула вода.

Чш! — зашипел старшина.

Наконец Кирилл сделал движение всем телом и исчез. Через минуту он наклонился, и все увидели его кудлатую голову.

Ломик! — прошептал Кирилл.

Ему подали ломик, он взял его, положил рядом с собой. Потом опять прошептал:

Немцы у трюма. Сейчас открою кубрик.

Сержант Андреев сказал:

Подашь мне руку.

Не надо, — ответил Кирилл. — Я один.

И опять время остановилось. Неслышно журчала вода за бортом; баржа стонала, грузно переваливаясь на появившейся волне. Берег удалялся все дальше, его почти уже не было видно. Только одинокий огонек в рыбачьей хижине тускло мерцал вдали, как желтая звездочка сквозь дымку.

У трапа стояли молча, прислушиваясь к шорохам, двое солдат с автоматами, сержант Андреев и высокий, плечистый ефрейтор с ручным пулеметом в руках, за ним — Аким Андреевич, Федотов, Игнат и майор Зуев. Неожиданно все почувствовали, как что-то изменилось. Какой-то легкий толчок качнул людей вперед, словно баржу придержали чьи-то сильные руки. Хотя никто не произносил ни звука, майор Зуев тихо вскрикнул:

Тише!

Аким Андреевич взволнованно проговорил:

Катер остановился. Будет брать своих…