Как-то раз в журнале предложили командировку в Иваново – делать фоторепортаж на камвольном комбинате. Ехать никто не хотел, кому нужно Иваново? Все хотят в Париж или, в крайнем случае, в Прагу. А Яша поехал с удовольствием: все впечатления, все перемена мест. Поехал на машине – а что, почти путешествие!

Гостиница в Иванове была затрапезная, хуже некуда: батареи почти не грели, вода из крана ржавыми каплями всю ночь стучала по голове, а на завтрак в буфете подавали только яйцо под майонезом и кофе цвета грязного песка.

Комбинат поразил Яшу масштабом, гулким шумом цехов и стойким едким запахом пыли и машинного масла. Девушки в пестрых ситцевых халатах и косынках хлопотали у своих станков. Репортаж брали, естественно, у бригадира и передовика производства Любы Команиной, девушки крупной, даже излишне, очень высокой, на голову выше своих товарок, с большой, пышной грудью, на которой трещали хлипкие пуговицы халатика, и с крепкими и полными ногами.

На комбинате Люба была личностью известной – передовик, бригадир да еще и секретарь комсомольской организации комбината. Стоит ли говорить, что, увидев ее, Яша сразу потерял свою бедную голову?

После репортажа они долго пили чай с сушками в красном уголке, Яша неотрывно смотрел на Любу, а она краснела и отводила взгляд.

Вечером, после смены, Яша повез Любу домой. Жила она на окраине, в собственном доме, в большой многодетной семье. Яша пообещал, что приедет на следующие выходные. Он держал Любу за руку, а она пыталась вырвать руку и опять густо краснела.

Яша сдержал обещание – теперь он ездил в Иваново каждую неделю после работы, захватив цветы и торт – Люба была сладкоежка. Они гуляли по парку, катались на аттракционах и ели мороженое, а вечером целовались в машине у Любиного дома. Промотавшись так три месяца, вконец измученный Яша сделал Любе предложение. Она расплакалась, долго сморкалась в большой цветастый носовой платок и наконец согласилась.

Шумную свадьбу справили в доме невесты. Яшина мама приехать отказалась – от всех этих событий у нее обострилась гипертония.

После трехдневной свадьбы Яша привез Любу в Москву. Она зашла в квартиру, поставила на пороге чемодан и села в кухне на табуретку, заняв собой все пространство. Яшина мама стояла в проеме кухни со скорбным лицом, сложив на груди маленькие ручки.

Ночью Люба опять плакала, а Яша ее утешал и гладил по голове. В соседней комнате плакала Яшина мама, только ее никто не утешал.

Наутро Люба решила понравиться свекрови и сварила макароны. Поставила кастрюлю на стол, предварительно щедро посыпав их сахарным песком.

Яшина мама зашла на кухню и в ужасе спросила:

– Это что?

Люба расплакалась и убежала в свою комнату. Вечером мама твердо сказала, что нужно разъезжаться и разменивать квартиру. Яша удивился, но согласился.

Разменялись довольно быстро – и вскоре Яша с Любой переехали в однушку у метро «Беляево». На стене висели Любины фотографии – Люба на Красной площади, у Мавзолея Ленина и на Ленинских горах. Как многие провинциалы, она любила фотографии на фоне памятников культуры.

Москву Люба не полюбила и боялась ее. Сварив нехитрый обед, она сидела, подперев голову рукой, смотрела в окно и тосковала по семье, комбинату и родной комсомольской организации.

Однажды она поехала погостить домой. С удовольствием два часа полола огород, топила баньку и пила с сестрами чай из самовара в саду, а наутро пошла на комбинат, вдохнула запах пыли и машинного масла, услышала гул станков и разревелась.

Вечером Люба пошла на почту и заказала телефонный разговор с Москвой. Она долго плакала и объясняла Яше, что назад не вернется. Яша пожелал ей счастья. Хорошие люди всегда желают счастья тем, кого любят.

Яшина мама окончательно поверила в мудрость всевышнего и попросила знакомую сваху искать для Яши невесту. Сваха долго не соглашалась, помня о ненадежности клиента, но Яшина мама была настойчива, как никогда. Все невесты проходили тщательный отбор, как в отряд космонавтов. Больше осечек Яшина мама допустить не могла. Наконец претендентка была одобрена – образованная девочка из приличной семьи, врач-педиатр. Милая, тихая и скромная. И – чудо! Она была маленькая, тоненькая, кудрявая и темноглазая. Словом, точно такая, как намечтала мама. Это определенно был знак.

Мама показала Яше фотографию невесты. Невесту звали Соня. Яша внимательно разглядывал снимок.

– Ну? – нетерпеливо спросила мама.

Яша равнодушно пожал плечами.

– В каком смысле? – спросил он.

– Только не делай из себя идиота, – попросила мама.

Яша тяжело вздохнул и сказал:

– Ну хорошо.

Это было руководство к действию. Мама хорошо знала своего сына. Яше, честно говоря, было все равно. Он просто очень любил свою маму и не хотел больше ее огорчать. В конце концов, мама всегда оказывалась права, не признать этого было бы нечестно.