Шрифт:
— Правду вы здесь кажете: надобно нам итить на Азов, как можно скорее надобно… И насчет запорожцев верно говорили. Надо примануть их к нам. Погутарю я с ними по этому поводу, а ежели будут артачиться, то соберу Войсковой круг — всем кругом будем просить, чтоб с нами на Азов пошли…
— Любо! Любо!.. — орали казаки. — Пошли на Азов! Выберем походного атамана!.. Выберем!
— И то правда, — сказал Татаринов. — Походный атаман нам нужен! — И он отошел в сторону, давая место есаулу.
— Атаманы-молодцы и все войско донское сверху донизу! — закричал тот, потрясая насекой. — Кого будете кричать в походные атаманы? Кричи!
Из толпы послышались выкрики:
— Мишку Татаринова походным!
— Ваньку Каторжного!
— Потапа Петрова!
— Татаринова!
— Татаринова!
Есаул вглядывался в толпу, прислушивался. Минут десять орали казаки, выкрикивая своих кандидатов.
— Татаринова!
— Ваньку Каторжного!
— Петрова!
Есаул поднял насеку. Толпа затихла.
— Браты! — сказал есаул. — В походные атаманы кричали троих: Татаринова, Каторжного и Петрова Потапа. Но более других кричали за Михаилу Татаринова. Каков будет ваш приговор?
— Татаринова походным! — теперь уже все единодушно закричали в кругу.
— Будь по-вашему, — сказал есаул, кланяясь, и, обернувшись к Татаринову, сказал: — По воле Войскового круга быть тебе, Михайло, у нас походным атаманом. Веди нас на Азов.
Казаки бурно набросились на Татаринова, начали его высоко подбрасывать вверх. — Ура-а! Ура-а!..
— В добрый час! В добрый!.. Послужи нам, Мишка, на совесть.
При любом походе казаки выбирали себе походного атамана. Ему давалась неограниченная власть. Он становился командиром отряда. За неподчинение, за нарушение дисциплины он был волен казнить смертью любого казака. Никто ему за это не сказал бы слова в укор.
Но если походный атаман злоупотребил своей властью, учинил какую-нибудь несправедливость, то казаки могли не только низложить походного атамана с его должности, но и казнить. «В куль да в воду», как делалось тогда на Дону.
После Того как походный атаман был избран, Войсковой круг избрал легкую станицу из четырех казаков для поездки в Москву с донесением царю о выступлении всевеликого Войска Донского на штурм Азов-крепости.
ТУРЕЦКИЙ ПОСОЛ
Войсковой атаман почти не появлялся в Черкасске, все дни он находился в Монастырском. Дел там много. Надо было окончательно договориться с черкасами о совместном штурме Азова, надо и разбить казаков на отряды и полки, поставить над ними полковников из числа старых, опытных рубак. Нужно и позаботиться о бударах, на которых поплывут казаки к Азову. А там и о продовольствии надо подумать, и о многом другом…
Подготовка к осаде Азова проходила в глубокой тайне. Но какая же там тайна, когда все делалось на виду у всех. Каждый видел суматоху в казацком лагере под Монастырским.
Обо всем, что делалось в казацком лагере, знал, конечно, и Гурейка. Знать-то знал, а вот побывать в Монастырском, поглядеть на все приготовления казачьи ему не удавалось, хотя сделать это очень хотелось. Отец запретил ему отлучаться из Черкасска. Своевольничать же он не посмел. Атаман не потерпит своевольства, изругает, а то еще — не ровен час — и прибьет, хотя это и редко случалось…
Но Гурейка с отцовским запретом примириться не мог. Он затаил в себе дерзкую мысль: как только двинутся будары с казаками вниз по течению реки, а конные полки по берегу, так он тотчас же сбежит из Черкасска, примкнет к казакам. А там, глядишь, и разыщет дядю Ивашку. Не прогонит.
А пока что он днями пребывал в становой избе. Помогал войсковому дьяку Персианову переписывать войсковую поименную роспись казаков.
— Ты, Гурейка, — пискляво поучал жирный дьяк, — пиши столбцом и с нажимом. С нажимом. Не жалей перьев. Повыдергаем хвосты у всех гусей… Вот пиши заголовок, скажем, Урюпинский городок. А потом: казак такой-то… Конный али безлошадный. Оружный али нет… Ага, вот так…
В избу вошел скуластый казак. Положив ружье на лавку, он шумно высморкался. Дьяк с удивлением глянул на него:
— Ты откудова, а?
— Да сторожевой казак я, — ответил вошедший. — При стружементе [9] . На страже стою.
— Стоишь на страже, а за каким лядом пришел? Уж не боярин ли Чириков прибыл на баркасах, а?
— Да нет, — помотал лохматой головой казак. — Чирикова, боярина того, еще не видать, а вот из Азова гость прибыл.
— Какой гость?
— А кто ж его знает, — пожал плечами казак. — На бударе приплыл. Десять, а может, и все двенадцать гребцов. И стража есть.
9
Стружемент — причал.