Даже принимая забавные формы, лицемерие, как правило, является одним из самых предосудительных нравственных пороков. Я говорю «как правило», потому что иногда оно простительно, достойно сочувствия или даже похвалы. Из похвальных случаев можно вспомнить такого литературного героя, как Гекльберри Финн, и такую историческую фигуру, как Оскар Шиндлер. В «Приключениях Гекльберри Финна» Гек помогает бежать рабу, и хотя его действия похвальны, сам он характеризует их как безнравственные. Более внушительный пример: в период Второй мировой войны Шиндлер притворялся нацистом, спасая (с помощью обмана и разных махинаций) жизни многих евреев. Лицемерие похвально, когда оно является необходимым средством достижения достойной с моральной точки зрения цели, как в случаях Финна и Шиндлера. Оно простительно, когда совершается по принуждению, и заслуживает сочувствия, если принуждение несправедливо. Рассмотрим пример Барта, многократно пишущего на доске: «Я не буду напрасно тратить мел» (Bart the Genius [2]). Это кажется случаем лицемерия простительного или даже заслуживающего сочувствия. В конце концов, это наказание, и в расходовании мела с целью отучить человека напрасно тратить мел есть явное противоречие. Однако непонятно, делает ли Барт ценностное заявление, пусть даже имплицитно, когда пишет: «Я не буду напрасно тратить мел». Если здесь присутствует лицемерие, то виноват в нем тот, кто наказал Барта. Будь это Скиннер или Крабаппл, им следует призадуматься.

Насколько мне известно, в «Симпсонах» нет примеров похвального лицемерия, но есть заслуживающие сочувствия случаи. Начнем с Апу. Пытаясь избежать незаслуженной депортации, он маскирует свой нелегальный статус демонстрацией «американских» ценностей. Мы вправе сочувствовать ему и считать проявленное им лицемерие простительным. Когда Апу устает притворяться, его радостные пустые слова в рамках одного предложения сменяются сначала скептицизмом, а затем гневом отчаяния:

Перейдем к Лизе. Оказавшаяся в изоляции, наказанная за свои добродетели, она решает оставить и даже преступить ценности, которые обычно искренне отстаивает, чтобы найти друзей.

Здесь принуждение не столь сильно и имеет скорее форму психологического давления. И все же ситуация, в которой оказалась Лиза, вызывает сочувствие. Ее лицемерие вызвано разумным эгоизмом. Он, пожалуй, безобиден, в отличие от грубого эгоизма других лицемеров — как спрингфилдских, так и реальных [244] .

Я оставил нетронутыми много содержательных философских вопросов, да простит меня Гомер. Тем не менее, позволю себе несколько мелких замечаний. Является ли человек лицемером, если он не дотягивает до разделяемого им идеала? Не обязательно, потому что главное — не отступаться от своих слов. А совершенство едва ли достижимо. Что делать, если одни ценности конфликтуют с другими? Расположите их в порядке значимости и действуйте в согласии с главной ценностью. В противном случае лицемерие неизбежно. Всегда ли лицемерие предосудительно? Да, если оно не навязано и не является необходимым средством достижения нравственной цели. Является ли прямота противоположностью лицемерия? Нет. Прямота — это действие в соответствии со своими истинными, а не заявляемыми ценностями. Как это ни странно звучит, получается, что прямой человек может быть лицемером [245] . Итак, еще раз: что такое лицемерие? Формальный порок, умышленное или неумышленное противоречие между сознательными действиями и подразумеваемыми или поддерживаемыми открыто ценностями. М-м-м… неплохо.

Какой истинный фанат «Симпсонов» хоть раз не потирал ладони и с придыханием не произносил: «Превосходно…»? Типичное для Монти Бернса выражение радости знакомо всем, кто смотрит «Симпсонов», и для любителей шоу это знак того, что в мире все в порядке. Но, несмотря на частое произнесение Бернсом этого словечка, немногое в этом мире радует его. Он несчастлив, хотя ни одно из хорошо знакомых качеств его персонажа не является причиной безрадостности Бернса. Она не вызвана его возрастом, немощностью, многочисленными болезнями, убийством тысяч животных (ради охоты или пополнения гардероба), дурным обращением с подчиненными или неприязнью горожан в целом и женщин в частности. Скорее его безрадостность связана с особым взглядом Бернса на мир, ослабляющим его эмоционально. Подобное отношение к жизни свойственно многим людям. На примере Бернса мы можем научиться, как не следует жить, однако это эссе-предостережение посвящено не доброте или алчности, не богатству или власти. Оно о том, что наслаждение вкусом мороженого может доставлять счастье.

Если мистер Бернс несчастен, то почему? У него есть свой Ксанаду [246] (кто бы отказался от собственного райского уголка, охраняемого псами от девочек-скаутов и прочих незваных гостей?), атомная электростанция, где он царь и бог, «роллс-ройс» с шофером, подконтрольное местное отделение республиканской партии, роскошный гардероб из редчайших материалов, помощник, который в нем души не чает, и шестнадцать призовых гончих. Монти владеет несколькими компаниями (Burns Construction Company и Burns Slant-Drilling Company), основатель и хозяин завода по производству «Патентованного животного раствора малышки Лизы», изобретатель «тотальной сети Бернса». Ему принадлежит «экскалибур» короля Артура, единственное фото обнаженного Марка Твена и раритетный первый проект конституции, в котором есть слово «сосунки». Он даже воссоединился со своим любимым плюшевым медвежонком Бобо. Так в чем же проблема?

Есть три проблемы, мешающие мистеру Бернсу достичь счастья. Я сосредоточусь на третьей, однако первые две также следует упомянуть, поскольку они необходимы для понимания его психики. Во-первых, он окружен излишествами. Все связанное с Бернсом слишком велико: его дом, состояние, власть (и злоупотребление ею), честолюбие, даже его робот Ричард Симмонс. Как богатейший житель Спрингфилда, он может свободно наслаждаться собственной алчностью, как радостно признается сам мистер Бернс. Хотя существует популярная философская традиция, осуждающая подобное излишество и призывающая к умеренности, зритель без всякой философской подготовки поймет, что излишества Бернса не приносят ему счастья. Будучи окружен людьми, он остается одинок. Имея кучу денег, он жаждет еще большую.

Во-вторых, поскольку Бернс все воспринимает абстрактно, как символ чего-то другого, то он придает окружающему излишнее значение, вместо того чтобы наслаждаться вещами как таковыми. В эпизоде Team Homer [140] бесполезный трофей, выигранный в боулинге, оказывается для него важнее приятного, хотя и непродолжительного единения веселых друзей, наслаждающихся командной игрой и пивом Duff. Так завладение призом оказывается единственным его достижением. Проблемность такого подхода состоит в том, что, когда все имеет значение, ничто не успевает стать по-настоящему важным. Бернс во всем усматривает символический образ и особую символическую значимость. Таким образом, все становится примерно одинаково значимым и в итоге надоедает ему.