Луч фонарика упёрся в бледное, искажённое страхом лицо диверсанта.
— Фамилия? — спросил Лозин.
— Несвицкий… произошло недоразумение… ошибка… Уверяю вас… — бормотал он дрожащими губами.
— Ошибку исправим. Машина вызвана, товарищ Жаров?
— Так точно. Будет с минуты на минуту.
— Подождём. — Лозин повернулся к женщине. — Вы всё ещё не сняли платок, гражданка Шилова? Напрасно. Мне кажется, что родинка над бровью вас совсем не портит.
Шилова молчала.
— Понимаю, — продолжал Лозин. — Вы молчите, потому что у вас болит горло. Напрасно вы отложили операцию. Лорингологи Куйбышевской больницы озабочены вашим отсутствием.
— Произошла чудовищная ошибка, — снова заговорил вдруг Несвицкий. — Трагическая ошибка! Мы бежали от немцев… мы имеем ценнейшие сведения… мы сообщим… Это ошибка…
— Об ошибках поговорим потом, — сказал Лозин.
В ночной тишине отчётливо послышался шум мотора. К дому Косова шла машина.