— Опять ты!

Мальчик быстро нашелся:

— Тетенька, я за досками… мама послала: печку нечем топить.

— Врешь! На базаре — тоже доски?.. А в парке?.. И здесь ты уже не первый раз… Если попадешься, пожалуюсь офицеру, он найдет для тебя подходящее местечко… — И, по-кошачьи мягко спрыгнув на землю, прошла мимо смущенного Сашко.

Если по-честному, он вовсе не испугался, сделал лишь вид. А когда она отошла подальше, даже огрызнулся:

— Это для тебя и для твоего офицера скоро найдется подходящее местечко! — И побежал домой.

Тогда-то он и решил… Едва стемнело, Сашко и Витька кружным путем выбрались на центральную улицу и притаились в парадном, напротив ярко освещенного подъезда казино.

Сначала сидеть была скучно, ребята маялись, не зная, чем бы занять себя. Но вот к казино стали подходить офицеры, подъезжать машины… Изредка мелькали женские фигуры.

— Смотри, смотри, четвертая, пятая… Вот предательницы, — возмущался Ежик.

Подъехал «ганомак». Из него выскочили двое мужчин в штатском и две девушки. Машина отъехала, одна из девушек обернулась, что-то крикнула шоферу и, подхватив под руку мужчин, пошла в казино.

Ежик так и вцепился в плечо друга:

— Глянь, это же Клавка! Ну да — она… Вот гадина!

Мальчишки долго молчали. То, что они увидели, их поразило. Ну, ходят там всякие, незнакомые, цыганка и такие, как она. Но эту-то они хорошо знали… Как же это? Как она могла?..

Подавленные, они почти не разговаривали. Двери казино открывались и закрывались. Оттуда доносились музыка, отрывки песен, звон посуды.

Им захотелось есть. В надежде раздобыть что-нибудь опять сунулись к швейцару Тимофею. Сердобольный старик толкнул их за занавеску, дал по тарелке каши.

Вечером ресторан выглядел празднично. Столики почти все были заняты. Гремел оркестр, кружились пары.

Не обошлось и без Ружи, окруженной всеобщим вниманием. Самолюбивому Энно льстило, что его дама производит впечатление.

Сашко вздрогнул от звонкой отрывистой команды, будто щелкнули кнутом. Смолк оркестр. На эстраду выпорхнула Ружа. Под аккомпанемент Рейнхельта, раскачиваясь, запела:

Офицеры с бокалами ринулись к эстраде, подхватили певицу на руки. Тимофей воспользовался сутолокой, выдворил Сашка и Витьку за дверь.

Мальчики собрались разойтись по домам, но к подъезду подкатила немецкая машина.

Через несколько минут показалась цыганка с Рейнхельтом. Ребята так и впились в них глазами. Офицер предложил ей машину. Цыганка послушно села. Офицер что-то сказал шоферу, тот пожал плечами, развернул машину и поехал в сторону санатория.

— Он, наверно, подвезет ее к развалинам, — сообразил Сашко.

— Тю? Зачем? — удивился Виктор. — Разве она там живет?

— А где же? — в свою очередь, спросил Сашко.

— Ну, где-нибудь… в целом доме, — простодушно ответил Виктор.

— А чего же она все время крутится в этих трущобах?.. И корзины туда таскает. И переодевается там… — не согласился Ежик. — Побежим посмотрим: тут что-то нечисто.

Ночью развалины санатория выглядели совсем иначе. Обойдя вокруг все здание — не видно ли где света, ребята долго не решались войти внутрь.

Пробравшись между плитами, увидели незакрытую дверь, железные ступеньки.

— Ну да, подвал. Вот здорово!

Подвал оказался самым обыкновенным. В беспорядке разбросаны пустые бочки, какие-то ящики.

Совсем близко что-то зашуршало. Послышался писк, грызня. Витька схватил обеими руками дружка:

— Ой, что это?

— Крысы.

— Они на нас не нападут?

— Перехитрим.

Сашко любовался собственным героизмом. Засветил фонарь, крысы попрыгали в норы.

— Вот видишь! Они света боятся.

— Пойдем отсюда, Ежик. Ну чего тут еще ждать? Я спать хочу. А тут крысы… — Видно, страх придал ему сообразительности: — Давай в эту бочку влезем. — Он показал на стоящую рядом большую кадушку.

Навалившись животами на край, ребята проворно забрались в кадушку, долго возились, пока на устроились поудобнее.

Прошло минут десять — двадцать. Мальчики молчали. Вдруг по стенам метнулись световые блики. С ручным фонариком показалась цыганка. Ежик приподнял голову. Крысы от света кинулись врассыпную. По-хозяйски осмотрев подвал, она нырнула под лестницу. Оттуда донесся скрежет железа, ржавый скрип. Огонь погас. Ежик толкнул Витьку.