На карточке неестественно ярко зеленел роскошный зимний сад навеки неведомого европейского отеля. Среди зарослей — стройненькая русоволосая нимфа в мокрой майке («J’etait en chasse du paon et soudain… j’ai tombe sur un tuyau!») [11] . Аккуратно положив на дно котелка обрывки зарослей, и фейки, и павлина со шлангом, я уже почти преподнес к растерзанной фотобумаге жадно-ласковый язычок пламени из тесного горлышка дешевой зажигалки… И о5 почувствовал: нельзя. Дурной стиль. Сколько тысяч влюбленных идиотов в этот миг будут жечь вместе со мной свои разноцветные мечты, хромистым серебром осевшие на фотобумаге? Нельзя подчиниться законам сентиментального жанра. Я сочиняю захватывающие игры, а не мелодраматические сериалы. Если любовь кидает тебя, надо обрушиваться в депресняк красиво, как герои модных компьютерных игр.

Обрывки были вновь извлечены из котелка, заботливо склеены воедино при помощи липкой чудо-ленты. Более того: эта веселая картинка была пригвождена к стене на всеобщее обозрение. Подожди, эльфийская бабочка, я еще раздобуду комплект остреньких дартс с разноцветным оперением! Человечество расстается с прошлым, глумясь… Все-таки я злобное существо, настоящий карла из подземного царства. Мало того, что я невысок ростом. Я низок душою, дети мои. Заклинаю: остерегайтесь низкорослых маньяков с горящими голубыми глазами. Мы способны на все.

Все. Когда я прокалывал фотографию стальной канцелярской кнопкой, прижимая нимфу к выцветшим обоям, показалось, что под пальцами хрустнуло. Так бывает, когда пронизываешь тонкой дрожащей иглой головогрудь редкой бабочки, засушенной для коллекции. Я снова ухмыльнулся. Теперь они висели на стене рядом: Ника с канцелярской кнопкой в сердце и Памела с китайским пером, вонзившимся под левую грудь. От ненависти захотелось… нет, не гигантских артишоков. Вареной картошки со сметаной. Это тоже дурной стиль (мутогибрид лубочного фолк-арта с постсоветским «джинсовым» соцромантизмом), но я стерпел стилистическую безвкусицу момента. Голод — не тетка: он больше похож на злого дядьку-провайдера. Я стиснул зубы и, взявшись за нож, начал очищать кожуру.

В тот самый миг, когда я снял картошку с плиты и залил сметаной, чтобы томилась в кастрюле, меня посетило предчувствие. Мы, злобные амбициозные гномы, иногда способны видеть сквозь стены. Гном Бонапарт предугадал вмешательство Блюхера под Ватерлоо. Гном Пушкин, говорят, предчувствовал появление анонимного письма с гербом «Ордена рогоносцев». А я, заливая сметаной картошку, физически ощутил приближение высшего существа. Возможно, ангела. Или про100 очень положительного супергероя — полковника звездного флота Галактической Федерации либо юного герцога, путешествующего инкогнито. Я — профессиональный сценарист игровых ситуаций, и авторское чутье никогда не обманывает: если мизансцена созрела и картошка сварилась, положительные супергерои слетятся на угощение как голодные шершни.

Итак, я замер в акте ясновидения, ощущая мощное астральное поле высокого гостя. В воздухе сгущались тяжелые эфирные масла, послышался приближающийся гром боевых тамбуринов и трепет старых знамен империи. Огромный кухонный нож неудержимо пополз к краю 100ла — и поспешно обрушился вниз. Вонзился осЗем в линолеум и нервно задрожал рукоятью. Светотехник приблизил каминную спичку к магниевой стружке, а рабочие за кулисами уже взялись за канат театральной машины, при помощи которой боги спускаются с небес на сцену. В воздухе запахло статическим элекЗчеством и удушливым одеколоном «Шевиньон». Усилием воли я вырвал организм из оцепенения и бросился к кастрюле. Важно успеть съесть как можно больше картофелин в одиночку.

Гулкий удар ногой в дверь — и мой сосед М.Бисеров вошел, задевая полами белого плаща, гордо вытянув вперед обе руки, в каждой — по бутылке.

— Привет-привет тебе, любезное дитя! — зычно гаркнул М.Бисеров с порога, и я улыбнулся в ответ. Я сов7 не похож на любезное дитя, но Бисеру многое прощается, потому что в большинстве проявлений своей богатой натуры он — хороший человек: ~:о]. Вот и сегодня он нежно опустил тяжелые стеклянные предметы на 100л и гордо выпятил грудь, ожидая благодарного рева толпы. Изображая толпу, я начал гудеть и скандировать лозунги. Я рад видеть Бисера даже больше, чем любого полковника Звездной Федерации. Польщенный Бисер извлек из внутреннего кармана два безудержно смятых плавленых сырка и, царственно поведя плечами, стряхнул с плеч забрызганный плащ. В этом неизменно-белом плаще три года назад он влетел в 100личную жизнь как в самый грязный и переполненный московский трамвай. Везде, в самой убийственной толчее ему находилось ме100, и отовсюду он выходил чист и свеж, как поцелуй ребенка. Отечественная грязь, казалось, не приставала к снежной ткани от Джулио Берсотти. Только разноцветные паутинки женских волос то и дело приходилось стряхивать с широких плеч…

Я посмотрел на стеклянные предметы на столе, и в душе моей сдержанно про100нали фанфары. Повторяю, что рад был видеть его. Две кристалловские поллитровки — это потому, что сегодня закончилась сессия. Плюс заветный сосуд с «Бифитером» у меня в тумбочке — бережно хранимый подарок сбежавшей возлюбленной. Начало каникул — прекрасный повод выпустить жуткого джинна из бутыли.

— Надеюсь, мы успеем разделить твою картошку на двоих, — сказал Мстислав Бисеров, приближаясь к кастрюле стремительно, как грозовой фронт. В серых глазах его отчетливо прорезался голод.

Он зря надеялся. Мягко хрустнул замок, и на пороге появился человек в черном. Некоторые не любят людей в черном и сразу пугаются. Напрасно. Господин Старцев — чрезвычайно просветленная личность, хотя и облачается почти исключительно в мрачные однобортные костюмы из английского сукна. Возможно, узкое лицо Старцева кому-то покажется строгим — это из-за круглых очков в тонкой стальной оправе: В-| Пожалуй, его взгляд порою пронзителен и льдист (тоже от близорукости) — зато он нравится романтически настроенным девушкам. Я признаю, кроме того, что у моего друга и впрямь жестковатое рукопожатие. Но — дети мои, не пугайтесь господина Старцева. Ну-ну, не хнычьте… Прижмите к груди любимого плюшевого медведя, положите под подушку свой черный пи100лет, переведите дыхание — и давайте все же знакомиться с этим человеком.