Во время первой мировой войны британские власти Канады призвали Серую Сову в армию; пришлось ему надеть английскую военную форму и ехать за океан воевать.

Когда в 1917 году Серая Сова вернулся в родные края, в штат Онтарио, он нашел здесь ужасное опустошение: прокладывая железную дорогу, колонизаторы безжалостно жгли леса, где кочевали и охотились индейцы. Изгнанные страшным пожаром из родных мест, индейцы не знали, где найти спасение.

Серая Сова очень тяжело переживает эту трагедию, трагедию своего народа: «Индейская граница отступала, я спешил за ней». Он отправляется в далекое странствование на своем легком каноэ — лодке из березовой коры — по извилистым водным путям, с неотступной мечтой найти такой лес, в котором бы еще могли водиться бобры (ведь бобры в представлении индейцев — душа их кочевья). В этом опустошенном, разоренном краю, который он называет «страной, у которой вырвано сердце», он встретил знакомых и узнал от них много печальных новостей об индейцах — друзьях и товарищах детских лет.

Два с половиной года странствовал Серая Сова в поисках леса, где еще водились бобры. Во время этого странствования он встретил девушку из племени ирокезов по имени Анахарео; она стала его женой, и они вместе продолжали скитания в поисках девственных лесов.

Поздней осенью, когда уже начались заморозки, после долгого и тяжелого странствования, Серая Сова добрался до сказочно красивого Березового озера в штате Квебек, граничащем со штатом Онтарио. На берегах этого озера, покрытых диким лесом, он нашел бобровые жилища. Но и здесь белые охотники — спекулянты со сворой собак — безжалостно уничтожали этих редких зверьков. Серая Сова проводит бессонные ночи, охраняя бобров — Младших Братьев, как их ласково называют индейцы.

Среди старых сосен, на берегу Березового озера, Серая Сова выстроил хижину, где и поселился всей семьей — с Анахарео и двумя маленькими осиротевшими бобрятами, которых он подобрал на пути своих странствований [2] . Наблюдая этих зверьков, удивительно похожих на маленьких детей, горюя о гибели леса, Серая Сова решил написать книгу в защиту бобров — четвероногих тружеников леса и навсегда с тех пор перестал охотиться.

«Лес научил меня все больше и больше любить миролюбивых интересных зверей, которые жили вместе со мной в этой стране Тишины и Теней. Он вызвал у меня отвращение к охоте, к убийству. Итак, в конце концов я отложил в сторону ружье и капканы и стал работать в защиту тех, кого я раньше преследовал».

В сердце Серой Совы вспыхнуло неудержимое желание рассказать людям о своей тревоге. Он решил стать писателем. Внимательно, день за днем он наблюдает за бобрами и делает подробные записи. Наблюдает он и других четвероногих и пернатых обитателей леса. Но из записи наблюдений еще не получается ни рассказа, ни статьи. У Серой Совы и Анахарео было несколько книг, и они не упускали возможности достать еще где-нибудь книгу. Серая Сова читал и старался понять, в чем мастерство писателя.

Мысль опубликовать свои статьи и рассказы явилась у Серой Совы вместе со страстным желанием возбудить в людях протест против варварского истребления бобров. Серая Сова умел убеждать. Его выступления взволновали сердца людей. Его первые рассказы были напечатаны в Англии в начале тридцатых годов. Канадское правительство издало суровый закон, запрещающий ловлю бобров. Оно выделило огромные лесные территории, где нельзя было не только убивать, но даже беспокоить их.

Канадские ученые обратили внимание на самоотверженную работу Серой Совы по охране бобровых колоний в лесу и на любовную работу с ручными бобрами, над которыми он ведет наблюдения в своей хижине. Скоро Серая Сова вместе со своими питомцами появляется на экране кинематографа.

Но мысль его постоянно возвращается к печальной судьбе его братьев-индейцев, изгнанных лесным пожаром с родных мест.

«Мои воспоминания, — пишет Серая Сова в автобиографии, — неудержимо несутся к берегам Миссисауги, ревущей среди горных берегов, к голубому дымку, струящемуся над янтарями гаснущих костров, к спокойным, вдумчивым индейцам, расположившимся лагерем у быстрых вод.

И мое сердце в щемящей тоске тянется к этим простым и добрым людям, друзьям и учителям юности, обычаи которых стали моими обычаями, их вера — моей верой, к людям, которые теперь смотрят в лицо своей гибели спокойно и безнадежно, оставаясь в своих дымных хижинах, среди обнаженных пустырей, где свистит ветер».

Под этим грустным настроением он пишет свою первую книгу «Исчезающее кочевье». Прошло немного времени после выхода из печати этой книги, и канадское правительство пригласило Серую Сову на пост хранителя заповедника в Канадском Национальном парке, в штате Саскачеван.

Серая Сова никогда не служил — он был кочевником от природы и по воспитанию, которое ему дали индейцы. Но охрану Дикой Природы он считал своим долгом, он служил этому делу в одиночку, своими слабыми силами. Работа в заповеднике предоставит ему большие возможности. Недолго поколебавшись, он дал свое согласие. И индеец Вэша Куоннезин был зачислен в штат служащих государственного заповедника в Саскачеване.

Отдавшись с беззаветной преданностью любимому делу, Серая Сова завязывает дружбу с дикими обитателями леса — бобры даже выстроили хатку в его хижине. Здесь, в лесной хижине, выстроенной по образцу той, которую Серая Сова построил собственными руками на живописных берегах Березового озера, родилась дочка, которую назвали Даун — Заря.

И несмотря на то, что Серая Сова получает большое удовлетворение, отдавая свои силы любимому делу — охране природы, несмотря на то, что он счастлив в семье, — временами он мучается тоской по родному кочевью.

«Зимой я выхожу на свое заснеженное озеро, на берегу которого в уютной безопасности спят мои бобры. Я наслаждаюсь неистовым ревом бурана, ликую в суровых объятиях Ки-Уэйди на — странствующего ветра индейцев, который примчался из далекого уединенного края, где, быть может, мне уже не суждено побывать. И вот он помчался дальше, и мне его не догнать».