Однако до конца искоренить религию кельтов не удалось. В 998 году нашей эры католическая церковь установила День всех святых и Папа Григорий III, определяя его дату, выбрал первое ноября.

Праздник назывался all-hallows-mass, что означает «месса всех святых». Отсюда происхождение термина «all-hallows-eve». Постепенно эти слова слились в одно и получился знаменитый Хэллоуин.

Многие историки считают, что католическая церковь таким образом пыталась христианизировать языческий праздник друидов и внедрила в качестве альтернативы День всех святых. Подобная политика характерна для господствующих культур: обычно они всячески стараются стереть следы своих предшественников, однако сохраняют остатки старых культов, за которые общество особенно упорно держится и которые поэтому уничтожить не удается. Но, сохраняя эти элементы, господствующая культура включает их в контекст новых верований. То же самое происходило в странах Карибского бассейна и в Бразилии с обрядами и верованиями африканских рабов: они легко интегрировались в литургию и жития святых.

Боско, конечно, знал, что традиция празднования Хэллоуина распространилась на Британских островах и в континентальной Европе, а после того как Христофор Колумб открыл Новый Свет, пришла в Америку и прочие страны.

«Как много из далекого прошлого доходит до нас, а мы об этом даже не догадываемся!» — изумился профессор.

И тут его осенило. Он вскочил и, даже не подумав переодеться, прямо в пижаме опрометью помчался в комнату Джулии.

В коридоре Боско наткнулся на старушку, которая обеими руками прижимала к груди беленькую собачонку, словно боясь, что ее кто-нибудь украдет.

Старушка в ужасе воззрилась на него, как будто он был не в пижаме, а голышом. Наверное, решила, что перед ней эксгибиционист…

Впрочем, у Боско не было времени на дипломатические расшаркивания. Он молча отодвинул старушку в сторону, и она со всех ног побежала спасаться в свою комнату.

Сальдивар еще не договорила «Войдите», а Боско уже подскочил к ее постели. Волосы всклокочены, глаза выпучены. Сразу ясно, что нервы вконец расшатались.

— Джулия! Надо уезжать.

— Сперва успокойся. Куда ехать-то? — еле успела сказать она, как профессор рывком заставил ее встать, подтащил к шкафу и, распахнув дверцу, сунул ей в руки чемодан.

— На объяснения нет времени. Твой дружок А должен ответить на мои вопросы. Нанесем ему визит!

— Ничего подобного! Я с места не сдвинусь, пока ты не объяснишь, что происходит! — заявила Джулия, стараясь говорить как можно увереннее.

Боско успокоился, посмотрел на нее и произнес, изо всех сил сохраняя самообладание:

— Я думаю, «Загадка Галилея» связана с древними друидами. Пока это лишь версия, ее нужно разрабатывать. Но зато я твердо знаю, что А — предатель.

И, не дав Джулии ни о чем спросить, выбежал из комнаты.

Вот тут-то Джулия наконец всерьез задумалась о том, что психическое здоровье Виктора пошатнулось из-за напряжения и переживаний, которые выпали на их долю за последние десять месяцев.

Пока Джулия и Боско бежали по пустынным улицам Нью-Джерси, в сотнях километрах от них происходил разговор, который касался их напрямую.

Учитель появился, как всегда, без предупреждения, окутанный розоватой дымкой. В его присутствии А неизменно охватывал внезапный иррациональный ужас. Как у животного, которое понимает, что надвигается опасность, и чувствует себя загнанным в угол. Почему так случалось, А не знал. Но интуитивно чувствовал угрозу, а интуиция гораздо важнее знания.

Хакер отвесил полагавшийся при встрече с Учителем поклон и замер, выжидая, пока тот к нему обратится.

Голос гостя грозно загремел в зале, уставленном компьютерами:

— Я дал тебе все, а ты вместо благодарности испытываешь мое терпение! Ты ввязался в личную войну с Боско. Непонятно зачем, просто чтобы потешить свое самолюбие. Тем самым ты поставил под удар наше братство, проявил неуважение ко мне, а этого я никому не прощаю. По твоей милости никто из алхимиков не может чувствовать себя в безопасности. Ты ненадежен. Почему ты так себя повел?

А ничего не понял, хотя у него и были смутные догадки, почему Учитель так зол. Но находиться в неведении было куда тяжелее, чем знать наверняка.

— По необходимости, — уклончиво ответил он.

— По необходимости?! Да у тебя было столько денег, сколько никому и не снилось! Ты мог иметь все, что только пожелаешь.

— Мне нужна была нежность… Чтобы меня любили. Ты отнял у меня родителей, запретил иметь семейное счастье. Поэтому я живу в виртуальном мире в окружении бездушных машин. Вся моя жизнь — цепь обманов и выдумок. Что случилось с моими родителями? Я все время искал их. Но они как сквозь землю провалились.

— Ты знаешь правила. Нельзя допускать утечки информации, которая может навести на наш след. Мне тебя жаль!

Для Альфреда эти слова были не просто унижением. Они пронзили его душу; все его прошлое, сама жизнь и все, во что он до сих пор верил, было вмиг уничтожено. Слова Учителя как бритва кромсали его мозг, лишая возможности мыслить и принимать взвешенные решения.

Нетвердым шагом, задыхаясь от ярости, хакер направился к таинственному гостю. Гнев и страх раздирали его существо, вытесняя остатки здравомыслия.