Поворот, спуск, еще один поворот, море сверкает на солнце, то самое место, где утром она полупрезрительно-полубрезгливо тормошила бедного клошара, а теперь готова идти за ним куда угодно, в самое пекло.

Ксения на секунду замерла, словно не решаясь выходить, зная, что путь будет только один, пыталась призвать голос разума, но разум молчал, пыталась оживить в себе что-то из той холодной брюнетки, которой она была совсем недавно, но порывистая рыжая ведьма уничтожила все, что было в прошлом, по крайней мере, на время.

Антон стоял возле нее и протягивал руку, загорелую мускулистую руку, покрытую светлыми, выгоревшими на солнце волосками, и снова дрожь пробежала по ее телу – не о чем даже и думать!

Они спешили, спотыкались на брусчатке набережной, не глядя по сторонам, толкая зазевавшихся прохожих, не слыша и не видя ничего. Пирс, пристань, маленькие лодки, рыбацкие баркасы, неуклюжие катамараны, гордые яхты, огромное судно, которое и яхтой-то не назовешь – настоящий океанский лайнер. Ксю зажмурилась, Антон что-то быстро прокричал по-итальянски, на палубе возникло движение, вниз, тихо шурша, съехал небольшой трап. Ей не верилось, что он ведет ее на борт этого красавца или красавицы – Ксения еще не решила. Палуба сияла нежным блеском светлого дерева, Ксении хотелось коснуться ее, погладить, как живое существо, она скинула мокасины и, наслаждаясь каждым шагом, пошла вслед за Антоном. А он во все глаза смотрел на девушку и восхищался ее естественной грацией, не скованной показным жеманством, а еще думал, как отличается ее поведения от развязных манер девиц, от которых он сбежал чем свет на берег. Антон вновь заговорил по-итальянски, Ксения поняла, он дал команду выходить в море.

– Боже, Боже!!! Где ее благоразумие, она отправляется в открытое море с незнакомым человеком, чье имя узнала около часа назад, с человеком, который может себе позволить заснуть на тротуаре и владеть при этом кораблем, стоимость которого равна бюджету средней европейской страны. Она сошла с ума! Никто даже не знает, где она! Но разве не здорово, вот так поддаться порыву. – Нет не здорово! В прошлый раз, поддавшись порыву, Ксю получила Максима с его амбициями и ложью, и это при том, что про Максима она знала куда больше, чем про загадочного Ксавье. Она сейчас же скажет ему, что речи быть не может ни о какой морской прогулке – ей нужно назад в Сан-Ремо.

Антон наблюдал за девушкой и чувствовал, как оживает что-то, казалось, давно похороненное где-то на самом дне его черной души. Радость, порыв, ощущения, острые, как никогда прежде. Ксения стояла на палубе и, словно споря сама с собой, то бросала долгие взгляды вдаль, то хмурилась и кусала пухлые губы, потом решила что-то для себя и хотела уже заговорить, но он не дал ей.

– Пойдем, я покажу тебе одно место, - Антон потянул ее за руку.

– Ну вот, так сразу и в спальню, - рассвирепела Ксю, но он не дал ей сказать ни слова, а повел на самый нос яхты.

Судно набирало скорость, белые пенные волны разлетались в разные стороны, море было совсем другим, чем когда смотришь на него с берега, волшебные мистические краски: синее, голубое, призрачно-лазоревое и почему-то розовое. Море смыкалось с небом, казалось, что свобода – это не миф, а реальность, твоя реальность!

Ксю заворожено смотрела перед собой, намеренно не оборачиваясь на Ксавье, ей хотелось запечатлеть в памяти каждую секунду этой безумной гонки навстречу солнцу, ощущение соленых брызг на лице, жаркого и одновременно прохладного дуновения ветра.

– В море есть что-то первозданное, даже первобытное, - тихо сказал мужчина и обнял ее.

Ксения никак не могла разобраться в своих даже не чувствах – ощущениях, ей хотелось броситься в его объятия, забыть, пусть на короткий миг, о проблемах, обязательствах и всей той череде будней, что ждет по возвращении домой. Но другая, разумная часть существа настойчиво требовала проявить осторожность, присмотреться к Ксавье и, если уж не вернуться в порт, то, по крайней мере, свести все к любезной беседе, короткой морской прогулке. Увы, разумная часть существа проигрывала.

Антон не мог отвести от девушки глаз, было в ней что-то удивительно притягательное, какая-то странная хрупкость и уязвимость за маской яркой и броской внешности, она то почти падала в его объятия, то вежливо отстранялась и становилась холодно-отчужденной, а затем вновь вспыхивала и тянулась к нему.

– Пираты, корсары, галеоны, груженные награбленным добром, я думаю об этом, когда смотрю, как волны бьются о борт, - мечтательно произнесла Ксю, - Хотя здесь, в Средиземном море уже сотни лет не было кровавых трагедий, а ощущение все то же.

Антон ничего не ответил, только улыбнулся, ему понравился ее мечтательный настрой, но Ксю истолковала улыбку совсем иначе и вмиг стала злобной и колючей:

– Я тебе, наверное, кажусь совсем глупой и нефасонной, - бросила она, а Антон проклял себя последними словами за эту нелепую фразу «не мой фасон», - Извини, - Ксю высвободилась из его рук и отошла, замерла, прислонившись к ограждению палубы.

– Ан…, - прокричал молодой матрос, выбираясь на нос яхты, - Антон резко махнул ему рукой, призывая замолчать, и отошел от Ксю.