При первой массовой мобилизации с 29 августа по 2 сентября 1941 года из подлежащих призыву 8000 человек в пути следования к месту отправки дезертировали 450 чел. и уклонились от призыва 269 человек.

Во время очередного призыва родившихся в 1922 г. (октябрь 1941 г.) из 4733 человек, призывников уклонились от явки на призывные пункты 362 человека».

Разве этого достаточно, чтобы целый народ обвинить в предательстве и измене? Из этих данных не видно, что весь народ изменял и предавал. Обвинение всего народа в бандитизме также несостоятельно. Нетрудно также убедиться в том, что лучшие сыны чеченского и ингушского народов служили в рядах Советской Армии и имеют почетные награды за воинскую доблесть и мужество.

По материалам обкома ВКП(б) ЧИ, пишет Тикунов, видно и то, в каком тяжелом положении находилось население горных районов. Во многих колхозах трудодни никогда не оплачивались, В Галанчожском районе все 15 имевшихся колхозов трудодни не оплачивали с момента коллективизации.

…Что касается самой операции, то тут т. Серов давал начальникам оперчекистских групп следующие указания: «…За один-два дня до операции всю мужскую часть населения крупных аулов и селений под предлогом собраний и различного рода общественных работ (ремонт дорог, мостов, доставка в горы продовольствия для войск и т. д.) собрать в населенных пунктах и местах, мимо которых будут проходить автомашины с семьями выселяемых, оцепить их войсками НКВД и задержать. Задержанных свезти в скрытое место, чтобы исключить возможность побегов, и взять под охрану».

Тут же т. Серов предлагал: «В случае попыток оказать сопротивление войскам НКВД во время оцепления или охраны задержанных, необходимо немедленно применять в дело оружие в отношении организаторов волынки».

Как рассказывают свидетели событий, инструкция «применять в дело оружие» была использована и в тех случаях, когда не было необходимости.

«После выселения чеченцев и ингушей, — писал Тикунов, — во многих населенных пунктах, и особенно в горных районах, были разрушены и уничтожены все жилые помещения. Безжалостно были уничтожены многие памятники древней культуры, представлявшие большую историческую ценность».

Записку В. Тикунова и Г. Дорофеева В. Золотухин направил Хрущеву, поддержав со своей стороны их предложения:

«1. Поручить КПК при ЦК КПСС и Прокуратуре СССР привлечь к партийной и судебной ответственности лиц, виновных в допущении массовых бесчинств и произвола в отношении советских граждан — чеченцев и ингушей при выселении их из бывшей Чечено-Ингушской АССР.

2. Поставить перед Президиумом Верховного Совета СССР вопрос о лишении полководческих орденов Суворова и Кутузова руководящих работников быв. НКВД, награжденных за выселение чеченцев и ингушей».

К записке приложен проект постановления ЦК с этими двумя пунктами. Документов, которые бы проливали спет на то, что все происходило дальше, в особой папке нет.

Известно, в начале января 1957 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР о восстановлении ЧИАССР. Чеченцам и ингушам открыли путь на родину. Хрущев вернул пострадавшим эту свободу, но так и не решился предать публичному суду карателей. Слишком опасным показалось, видно, совпадение их действий с методами, которые мир осудил в Нюрнберге. Побоялись затронуть самые основы государства и партии.

В докладе «Исторический путь чеченского народа», который прочитал полтора года назад перед делегатами первого съезда чеченского народа доктор исторических наук Явус Ахмадов, приведены такие цифры: из полумиллиона чеченцев и ингушей, отправленных в ссылку, через несколько лет не осталось в живых и трехсот тысяч.

В 1990 году в Грозном вышла книга «Второй съезд ингушского народа». Выступивший на нем писатель Саид Чахкиев называл факты сожжения мирных жителей не только в Хайбахе и селах Галанчожского района, но и в селениях Пригородного района, принадлежавшего в 1944 году Чечено-Ингушетии.

«Палачи есть палачи, — говорил Чахкиев. — Но люди простые, сохранившие в своем сердце совесть, честь и человеческую доброту, всегда сочувственно относились к беде любого другого человека, какой бы он ни был национальности… Горские евреи категорически отказались занять освободившиеся дома и квартиры чеченцев и ингушей. В Пшав-Хевсурском районе грузины в своих церквах отслужили молебны по невинно пострадавшим чеченцам и ингушам. Ряд жителей Грузии был арестован за укрывательство „врагов народа“. Кумыки бережно сохранили кладбища чеченцев, не дали осквернить ни одной могилы».

Навсегда останется в памяти горцев поступок русского солдата (к сожалению, имени его никто не знает), который, видя, как сжигают безвинных людей, застрелился на глазах у своих офицеров… Никогда не забудут чеченцы и ингуши и бывшего директора Республиканской библиотеки им. А. П. Чехова Ивана Васильевича Сергеева. Когда в 44-году солдаты начали потрошить книжные полки библиотеки, он, подвергая себя и свою семью большому риску, кинулся спасать книги на чеченском и ингушском языках. Ведь тогда, по словам Чахкиева, в скверик у Дворца пионеров свозили, обливали бензином и жгли книги и рукописи. На протяжении тринадцати долгих лет Иван Васильевич хранил книги, надеясь, что рано или поздно справедливость восторжествует и народ снова будет их читать на родном языке…