Она же, увидевши его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие. И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус; Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего; и даст Ему Господь престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова вовеки, и Царству Его не будет конца.

Мария же сказала Ангелу:

Как будет это, когда Я мужа не знаю? Ангел сказал Ей в ответ: Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим; вот, и Елисавета, родственница Твоя, называемая неплодною, и она зачала сына в старости своей, и ей уже шестый месяц; ибо у Бога не останется бессильным никакое слово.

Тогда Мария сказала: се, раба Господня; да будет Мне по слову твоему. И отошел от Нее Ангел. Вставши же Мария во дни сии, с поспешностью пошла в нагорную страну, в город Иудин, и вошла в дом Захарии, и приветствовала Елисавету» (Лук., 1:26–40).

Из этого рассказа мы определенно узнаем две вещи. Первая — то, что Мария ни на миг не усомнилась в словах ангела, и это доказывается тем фактом, что она сразу же отправилась в дорогу, долгую и утомительную, за сто шестьдесят километров — из Галилеи в царство Иуды. Следовательно, для нее это явление было реальностью, она не усомнилась в нем ни на миг.Во всяком случае, в рассказе IV века, приписываемом Луке, который узнал это от своего учителя Павла, а тот не был непосредственным свидетелем.

Второй несомненный факт: жениха по имени Иосиф не было. Смотрите: вот девушка, официально обрученная с мужчиной из рода Давида, царского рода, который, следовательно, намеревается на ней жениться. Ей сообщают, что она забеременеет, что у нее будет мальчик, что он станет царем Израиля. И она спрашивает, как это может произойти, «когда Я мужа не знаю»!Но в таком случае либо она ужезнала, что жених бессилен, либо его не существовало.Первая гипотеза — во многих отношениях шокирующая, потому что предполагает, что Мария уже испытала жениха по имени Иосиф, и тогда она уже не девственница, по крайней мере, в моральном смысле. Либо она согласилась выйти за человека, бессилие которого известно, официально признано, а это противоречит иудейскому закону. Ведь указанный талмудический закон давал бессильному супругу максимум две недели на то, чтобы согласиться вернуть жене свободу (Талмуд, Арахин 5,6 — Кетубот 13,5 — Недарим 11,12 — Кетубот 5,6). После этого суд провозглашал развод. Таким образом, в Израиле брак, который для мужчины с восемнадцати лет был обязательным, имел целью появление потомства. Значит, брак с заведомо бессильным мужчиной или бесплодной женщиной считался безнравственным и противоречил закону.

А мы скоро узнаем, что от истинного отца Иисуса Мария родит не одногоребенка, а пару близнецов,и это совершенно несовместимо с версией, что некое ангельское существо создало в лоне девушки единственного«Сына Всевышнего».

Конечно, Иисус получит прозвище «сына плотника» (Матф., 13:55, и Марк, 6:3). Но так же прозывали Иуду из Гамалы, который тоже и прежде своего старшего сына Иисуса изучал магию, если не египетскую, то по меньшей мере еврейскую каббалу. В самом деле, слово «плотник» на древнееврейском языке имеет два значения. Транскрибируемое как «хет-реш-шин» (heresh), оно означает также «чародей», «маг», откуда: «И тот, кто искусен в магии (heresh)» (Ис, 3:7), и «Славный ремесленник, и искусный чародей (heresh)» (Парал., 9:15) [20] .

И наконец, мы подходим к последнему (и бесспорному) доказательству того, что Марии, матери Иисуса, ангел не являлся, и его дают нам сами официальные Евангелия.

«И пришли Матерь и братья Его и, стоя вне дома, послали к Нему звать Его. Около Него сидел народ. И сказали Ему: вот, Матерь Твоя и братья Твои и сестры Твои, вне дома, спрашивают Тебя. И отвечал им: кто матерь Моя и братья Мои? И обозрев сидящих вокруг себя, говорит: вот матерь Моя и братья Мои; ибо, кто будет исполнять волю Божию, тот Мне брат и сестра и матерь» (Марк, 3:31–35).

«И пришли к Нему Матерь и братья Его, и не могли подойти к Нему по причине народа. И дали знать Ему: Мать и братья Твои стоят вне, желая видеть Тебя. Он сказал им в ответ: матерь Моя и братья Мои суть слушающие слово Божие и исполняющие его» (Лук., 8:19–21).

Прежде всего отметим, что в этих двух отрывках слово «братья» явно использовано в прямом смысле «родственники», а присутствие материэто Лишь подтверждает. Несомненно, они пришли просить у Иисуса денег на жизнь, потому что вести бродячую, странническую жизнь, следуя за почти пятитысячной колонной (Матф., 14:21), которую по пятам преследует римская конная полиция, было очень трудно. Иуда Искариот, казначей(Иоан., 12:6 и 13:29), держал казну не только для дюжины учеников.

Далее, как мы уже сказали, откровенное презрение к матери и братьям, выраженное в ответе Иисуса, нечто вроде отречения от родственников по плоти и предпочтение тех, кто слушает его наставления, вполне достаточно показывают, что Мария, его мать, и его братья не следовали за ними, не были его учениками.И в самом деле мы читаем у Иоанна: «Ибо и братья Его не веровали в Него» (Иоан., 7:5).

Эта простая фраза окончательно перечеркивает гипотезу, что братья Иисуса могли быть братьямив эзотерическом смысле, как в монашеском ордене или во франкмасонстве. Ведь очевидно, что в таком случае «братья» означало бы «ученики», «собратья», они бы верили слову учителя и не сомневались.

С другой стороны, Иисус включает свою мать в число тех, кто не следует его учению, мы это видели у Марка (3:31–35) и Луки (8:19–21), цитируемых выше. Это подтверждает и Иоанн: «ибо и…» (7:5). Как же можно представить, чтобы Мария видела и слышала ангела Гавриила, настолько поверила тому, что он ей обещал, что тут же отправилась в Иудею к Елизавете, а впоследствии не верила в божественную миссию сына?..

Причина этого нового противоречия в том, что она зачала Иисуса, как зачинают все женщины, и не было никакого явления ангела, непорочного зачатия, чудесного рождения. Последнее доказательство этого дает нам фраза «Ибо и братья Его не веровали в Него» (Иоан., 7:5), так как она доказывает, что Мария, их общая мать, никогда не говорила им о чудесном рождении и сверхъестественной миссии их старшего брата, «ибо и…» она не верила в это. Во что же тогда превращается ее восторженное заявление, приведенное Лукой (1;46–55) и послужившее сюжетом для «Величания»?