– Твоя идея? – Он взглянул на меня.

– Да.

– Узнаю характер! И как успехи?

– Супер, через четыре дня планирую закончить.

– Ну-ну! – А где… – начал было Василий и вдруг осекся, вспомнив ужасные события последних суток.

– Как только доберемся до людей, сразу же пойдем в полицию, – четко сказала я.

– Ну конечно! Их найдут, вот увидишь, – заговорила с энтузиазмом Вероника.

– Да, – вяло согласился он.

Вернулся Денис. Пока они с Вероникой возились с кокосами, я накормила упиравшегося Василия.

– Ты и так отощал, хочешь довести себя до дистрофии? Не выйдет!

Ругаясь и препираясь со мной, он таки съел свою скромную порцию провизии.

Дети между тем тоже «весело» проводили время.

– Говорю же тебе, так ты его не откроешь.

– Да, а как?

– Рубить надо, с размаху!

– Дура ты набитая! Так весь сок вытечет!

– Сам дурак!

– Лучше принеси мне камень или доску потолще.

– Зачем? Мозги хочешь на место вправить?

– Не умничай! Используем как разделочную доску.

– Совсем ку-ку? Где я тебе тут камни достану?

– Не мое дело, иди в море поищи. Хоть какая-то польза от тебя будет!

– Дай сюда, я сама все сделаю!

Они дружно вцепились в один и тот же кокос, хотя рядом валялись еще четыре никому не нужных, бесхозных ореха.

– Отвали!

– Сам отвали!

– Это я его нашел!

– Молодец! А я его съем!

– Отдай, тебе говорят! – Денис провел мастерскую подножку, но не тут-то было! Вероника, падая, обхватила его ногами за колени, и они вместе рухнули на песок.

– Люблю семейный отдых, бодрит как ничто другое, – встряхнулся Василий. – Денис, ну кто так дерется? Неужто ты с девчонкой не справишься? Вероника! Швыряй его, помнишь, я тебе прием показывал? Давай, не тушуйся!

Нет, пора кончать это побоище. Я встала, набрала в ведерко из-под шампанского воды и вылила на деток.

– Вот вам по кокосу, дерзайте. Я пошла спать! Вторые сутки без отдыха.

Договорив, я рухнула на песок и уснула без всяких сновидений.

Утро меня разнообразием не порадовало. Солнце шпарило вовсю. На небе – ни облачка. Море сияет первозданной лазурью. Пора строить плот.

– Семейство! Подъем! – громким командным голосом заорала я.

– А? Что? Ты что, совсем спятила, так орать?! – пришел в себя первым Василий.

– Кто рано встает, тому бог подает, – назидательно процитировала я.

– На фиг в такую рань будить? – очнулся Денис.

– Да уж, мамуля в своем репертуаре, – высказалась, переворачиваясь на другой бок, Вероника.

– А ну, всем подъем! Живо! Плот надо строить.

– Думаю, лучше встать, все равно она не отстанет, – тяжело вздохнул муж.

Лениво потягиваясь и бросая на меня недобрые взгляды, коллектив поднялся и поплелся мыться. Я взяла острогу и пошла в море, добывать завтрак. Улов оказался вполне приличным. Попались две крупные рыбешки, такие нам еще не встречались. Не мудрствуя лукаво, я почистила рыбу и бросила ее в кастрюлю. Через сорок минут мои относительно сытые и довольные родственники заступили на трудовую вахту.

Мужики пошли валить деревья, я – рубить сучья, а Вероника – заготавливать провиант в дорогу. Солнце поднималось все выше, жара становилась все сильнее. Еще полчасика поработаем, и все, сиеста. Продолжим вечером, подумала я. Спину ломит так, что разогнусь я, наверное, только завтра. Так я размышляла, орудуя ножом. И вдруг раздался странный, сначала негромкий, а потом уже – истошный крик Вероники.

– А! – робкое и несмелое. – А-а! – уже с нарастающей силой. И, наконец, истошный вопль: – А-а-а-а!!!

Я вскинулась от испуга: что еще стряслось?! Вроде все нормально. Стоит мой ребенок, живой и здоровый, в воде: только почему-то не стоит, а скачет, как папуас, размахивая копьем, и орет дурным голосом. Я бросила нож, ухватилась обеими руками за поясницу и попыталась выпрямиться. Когда я наконец проделала этот трюк и посмотрела на море, то заорала еще громче дочери, подпрыгивая, как бешеная макака, и размахивая сорванным с плеч парео.

Из-за острова выплывал огромный, просто гигантский нос белого океанского лайнера!

Потеряв от счастья голову, мы скакали по колено в воде, то забегая на глубину, то возвращаясь на мелководье. Господи! Неужели свершилось это счастье! Только бы нас заметили! Умоляю тебя, господи, только бы нас заметили!

Из зарослей с перекошенным от ужаса лицом вывалился Василий: бедняга, наверное, подумал, что мы либо сами тонем, либо нашли утопленников. Он несся, как обезумевший носорог, ничего не видя на своем пути. Наступив ногой в еще не потухший костер, он своротил стол с нашими запасами кокосов и наконец влетел в воду, так и не заметив корабль.