– А ты брось его! Вот туда кидай под куст. Избавься от ноши и иди свободно.

– Жалко! Я люблю деньги.

– Пошли скорей, скряга! Скоро мы с тобой поедем на «Опеле» и будем говорить о любви и всяких нежностях.

Шустров пытался оттянуть время, когда надо будет опять взяться за ручку чемодана. Он решил поговорить о чем-то интересном.

– Вот я слышал, Кристина, что в США когда-то стали выпускать тысячные купюры. А потом всё отменили.

– Ну, и причем здесь это?

– Если б у нас были тысячные, то чемодан был бы легче в десять раз.

– Пошли скорей, философ. Тут двести метров осталось.

Воловик переполз на пять метров в сторону, но муравьи от него не отставали. Майор ёрзал и крутился, пытаясь раздавить мелких кусачих тварей.

Бинокль и рация перешли к Андрею. А значит и за операцию теперь отвечает он.

Когда из леса появилась пара с чемоданом, Стругов включил переговорное устройство и командным голосом произнес.

– Всем внимание! Как меня слышно, ОМОН? Вот и отлично! Они идут! Готовность – двадцать секунд.

Майор забыл про муравьев, вырвал у Андрея рацию и грозно прошептал.

– Я здесь командую!

– Командуй.

– Значит так, Стругов. Как только они зайдут внутрь, мы встаем и бежим к твоему Кузе. Где они?

Тут подполз Костя и сообщил.

– Там они, за тумбой отдыхают. Вот опять пошли. Подходят к гаражу. Уже вошли! Пора!

Воловик даже обиделся. Он включил рацию и крикнул громко и задорно.

– Я и сам вижу, что пора!.. Всем внимание! Начинаем штурм! Вперед, ребята!

Первым побежал Костик, увлекая за собой остальных. Четверка устремилась вперед, как в атаку. От кустов и до ворот было всего двадцать метров.

А где-то уже выруливал на проселочную дорогу автобус с бойцами ОМОН. Через три минуты они будут на площадке и окружат автосервис Кузьмы Баринова.

Чуть попозже подъедут следователи, медики, криминалисты и понятые.

Татьяну оставили у ворот. А Костик, Андрей и майор Воловик ворвались в мастерскую Кузи, как матросы в арку Зимнего дворца.

А там внутри была спокойная обстановка.

У небесно-синего «Опеля» был открыт багажник. Рядом стояли Кристина и Шустров. А Кузьма показывал им свою работу, открывая тайники в глубине машины.

Чемодан, закрытый на два замка, мирно лежал сбоку на верстаке.

Оперативники подбежали поближе, на ходу доставая пистолеты. Задорный Костя Сухов закричал первым.

– Руки вверх! И никому не делать резких движений! Я стреляю без промаха.

Все, включая Кузю, подняли руки и замерли.

Видя, что никто не собирается сопротивляться, майор Воловик решил разрядить обстановку.

– Вы, товарищ Кузьма, опустите руки и отойдите в сторонку. Лучше даже на улицу. В лесу погуляйте. Благодарю за службу!

– Служу России!

Когда гордый и слегка пьяный Кузя ушел, Воловик обратился к Костику.

– Давай, Сухов, нацепи на них наручники. И, как положено, объясни им права.

– Ясно, товарищ майор.

– Да, гражданке Кристине Мякиной замкни браслеты сзади. Она убийца, ей так удобней будет.

Последняя фраза взволновала Шустрова больше, чем сам захват. Не опуская рук, он спросил Воловика.

– Как это убийца? Вы ошиблись. Кристина мой секретарь. Она почти моя жена.

– Нет, Шустров, я не ошибся! Это она убила художника, а потом финансиста Корсака, и до тебя бы очередь дошла! Эта женщина хорошо считать умеет. Лучше делить на двоих, чем на четверых. Но еще выгодней – вообще не делиться… Уведи их, Сухов.

– Куда?

– Отведи к нашей машине, организуй из бойцов охрану, подробно проинструктируй понятых и веди их сюда…

Костик увел задержанных, и в мастерской остались трое – Воловик, Стругов и чемодан.

У них наверняка было две-три минуты.

Какой-то отмычкой майор вскрыл чемоданные замки, отсчитал нужную сумму долларов, передал их Андрею, в взамен бросил расписки, полученные Оксаной из Мурманска.

До прихода понятых и следователя Воловик успел запереть чемодан. Потом майор увел Стругова поближе к небесно-синему «Опелю». Они стали с интересом рассматривать устройство тайника в багажнике.