Какое-то время матрос молча рассматривал свои ладони, не поднимая глаз. Игорь уже хотел его поторопить, но тот сам начал рассказывать:

— Вчера, моя смена была с 12 до 14 часов. Я следовал по маршруту вдоль стоянки вертолетов. Когда проходил мимо третьей эскадрильи, то сначала ничего подозрительного не заметил. А когда сделал круг и вернулся к тому же месту, то на снегу увидел свежие следы. Они тянулись из оврага. Но людей на стоянке не было, это точно. Я еще раз походил возле домиков и там никого не обнаружил. Потом осмотрел печати вертолетов, все было на месте. Поэтому ни кому и не доложил. Вот, в общем, и все. — Матрос тяжело вздохнул, и, бросив жалобный взгляд на опера, спросил:

— Так что с отпуском? Я поеду или завтра в прокуратуру.

Игорь немного подумал и сказал:

— Поедешь, я же обещал.

Матрос отдал честь и быстро выскочил из канцелярии.

Игорь подошел к окну и стал смотреть, как за стеклом медленно начал срываться небольшой снег. Он с минуту простоял так, как вдруг резко подскочил к телефону и набрал номер заместителя начальника особого отдела.

— Юрий Иванович, мне срочно нужно на аэродром. Машина есть в отделе? — не скрывая волнения, спросил Чернов.

— А что случилось? Что за срочность? — спокойно переспросил Нещерет.

— Некогда объяснять, сейчас каждая минута работает против нас. Приеду, расскажу. Я в казарме.

— Сейчас вышлю, — недоумевая, ответил начальник и положил трубку.

Чернов выскочил на улицу. Уже смеркалось. Он, чертыхаясь, ходил по плацу в ожидании автомобиля. Наконец, через пять минут, которые показались вечность, приехал служебный Газ-66. Игорь заскочил в кабину и сказал водителю:

— Коля, пулей гони на аэродром к третьей эскадрилье.

Водитель особого отдела был по национальности киргизом и на самом деле его звали Кылычбеком, но когда в отделе к нему обращались офицеры на русский манер, он не обижался. Тем более, что не у каждого с первого раза получалось выговорить это имя. Получив команду, он быстро развернулся и до отказа нажал педаль газа. Машина, выбросив из-под колес столб снега, с ревом рванулась с места.

Через десять минут Чернов уже был на стоянке. К автомобилю сразу же подошел старший лейтенант Игнатов, продолжавший нести службу в качестве дежурного по стоянке подразделения. Игорь не обращая внимания на него, сразу побежал в сторону служебной застройки. Снегопад уже образовал новый покров, но между контейнерами Чернов все же смог различить в сугробах вмятины от вчерашних следов. Взяв в руки полы шинели, он последовал туда, куда они вели. Игнатов безотрывно следовал за ним. Игорь оглянулся к нему и спросил:

— У тебя фонарь есть?

Дежурный утвердительно кивнул и протянул карманный фонарик майору. Чернов быстро выхватил его из рук и стал удаляться в сторону оврага. Как и в прошлый раз, на самом его дне оказалась запорошенная снегом лыжня. Различить очертания следов уже было невозможно, потому что падающий снег поглотил былые улики. Но, по крайней мере, это обстоятельство уже давало уверенность в том, что поджог домика с формулярами первой эскадрильи и попытка поджога вертолета — дело рук одного и того же человека.

Игорь вновь поднялся на стоянку. Едва переводя дыхание от подъема по глубокому снегу, он подошел к Игнатову и протянул ему фонарь.

— Спасибо.

— Не за что, — ответил тот, — Что-нибудь нашли?

— Существенного ничего, — не посвящая дежурного в детали, ответил Чернов.

— Товарищ майор, — обратился старший лейтенант, — Вы так же, как и командир считаете, что это дело моих рук?

— Сергей, — улыбнувшись, произнес Чернов, — По-моему, мы еще в прошлый раз перешли на «ты». Отвечаю тебе прямо — нет, не считаю. Тебе не было смысла так дешево подставляться. Я уверен, что ты здесь не при чем.

Лицо техника заметно потеплело.

— Более того, мне нужна твоя помощь, — обратился к нему Игорь.

— Спрашивай, — опять перейдя на «ты», ответил Игнатов.

— Утром, когда ты принимал стоянку, кабина вертолета N 39 была опечатана или нет.

— Конечно, опечатана, — ответил техник, — печатью Ковальчука. Да я случайно заметил, что грузовая кабина не заблокирована. Я обычно, когда заступаю в наряд, всегда трогаю двери. В этот раз тоже, автоматически ее дернул, и она поехала. Заглянул туда, а там канистра. Вот сразу и доложил дежурному.

— Кстати, ты это канистру у кого-нибудь раньше видел? — спросил Чернов.

— Видел, но у кого, и при каких обстоятельствах, не помню. Опять же ее или нет, на сто процентов сказать не могу, — извиняющимся тоном ответил Сергей. — Таких канистр много. Даже у Ковальчука в машине такая есть, только, по-моему, у него синего цвета.

— А ты Ковальчука когда последний раз видел?

— Позавчера, — сразу ответил Игнатов. — Мы у них в гостях с женой были по случаю праздника. Мы часто встречаемся семьями, как никак, одно училище заканчивали, правда, в разное время. А его жена изысканная кулинарка. Она очень вкусно готовит куропаток в кляре. Я такой вкуснятины, нигде кроме, как у них, не ел. Это у нее фирменное блюдо.