— В супербешенного, — сразу ответил Игорь, расставляя свои фишки.

Ограничиться одной партией не получилось, и игра затянулась на полтора часа.

Вспомнив о том, что он не договорился о встрече с Бондаренко, Игорь спросил у Виктора:

— Можно я от тебя позвоню?

— Конечно, — Мухин прищурился от попавшего в глаза табачного дыма, и, шутя, добавил: — К той канистре, которую ты должен, добавь еще сто граммов.

Игорь, уже не реагируя на шутку, набрал номер телефона вычислительного центра.

— Капитан Бондаренко слушает, — почти сразу прозвучал ответ в трубке.

— Федорович, добрый день. Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался состоянием здоровья Чернов.

— Вчера еще так себе, а сегодня все отлично, — бодро ответил старый капитан.

— Рад за тебя. Ты сегодня будешь ждать Лобанова или сразу уйдешь после окончания рабочего дня? — спросил Игорь.

— Да куда ж я уйду? Ключ у нас один. А ты что-то хотел? — без энтузиазма спросил Бондаренко.

— Ты ж мне так и не рассказал рецепт солонины, — напомнил ему Чернов.

— Ну, заходи, — обреченным тоном ответил начальник вычислительного центра и повесил трубку.

«Кажется, я становлюсь навязчивым, — подумал про себя Игорь. — Сегодня верну тетрадь, и надо будет сделать паузу в общении с Бондаренко, а то он скоро будет от меня прятаться».

Затем, обратившись к хозяину кабинета, сказал:

— Витя, спасибо за гостеприимство, но мне надо заскочить домой, а то я сегодня еще не обедал.

— Святое дело, — с пониманием ответил тот.

Игорь быстро оделся и уже на выходе напомнил:

— Виктор, только не забудь о нашем договоре.

— Сможешь потом часы сверить. Ровно в половине седьмого, я зайду на вычислительный центр и совершенно серьезно спрошу у твоего Бондаренко: «Здесь посылают на Марс?» И, услышав соответствующий отзыв, пойду туда, куда он мне укажет.

Они дружно рассмеялись, и Игорь направился домой.

Войдя в квартиру, он услышал стук швейной машинки. Люда, находясь в декретном отпуске, занималась кройкой и шитьем. Хотя на Севере и был полуторный оклад, но там еще не сняли подоходный налог с денежного довольствия офицеров. А учитывая отсутствие северной надбавки, которую Игорь еще не выбрал из-за непродолжительного пребывания во льготном регионе, а также цены в магазинах с северным коэффициентом, то денег в семье хронически не хватало. Поэтому жене приходилось подрабатывать.

Услышав, что домой пришел муж, она вышла в коридор и, не подходя к нему, пошла на кухню. Скандалы в семье Черновых были большой редкостью, но если они происходили, то носили затяжной характер. Игорь также молча проследовал за ней. Люда поставила на стол тарелку с борщом и молча удалилась. На часах было уже около семнадцати часов. Игорь быстро поел, помыл тарелку и вышел в коридор одеваться. В этот момент вышла Людмила и, удивленно посмотрев на мужа, спросила:

— И как расценивать сей демарш?

— Какой демарш? — не понял Игорь.

— Куда ты собрался, на ночь глядя?

— Мне нужно выскочить по делу всего на пару часов, к ужину вернусь, — попытался успокоить ее муж.

— Ну, если у тебя будет такое же дело, как вчера, то можешь ночевать в кабинете, — она демонстративно вернулась в комнату, где стояла швейная машинка, и закрыла за собой дверь.

Игорь взял портфель и направился в вычислительный центр. Он застал там капитана Бондаренко за прежним занятием. Тот сидел в своем кабинете, курил и читал книгу. Увидев Чернова, он не выразил никаких эмоций, а, поздоровавшись, закрыл входную дверь изнутри, вновь сел за стол и уперся взглядом на вошедшего гостя.

— Что с тобой? — глядя на него, спросил Чернов. — Ты сегодня какой-то не такой.

— Мне после вчерашних посиделок жена такую обструкцию устроила! Я же до тебя три дня подряд поддатый домой возвращался, — объяснил свое состояние Бондаренко и добавил: — Игорек, давай сегодня на сухую поговорим?

Чернов облегченно вздохнул, потому что, следуя в вычислительный центр, опасался продолжения вчерашнего вечера.

— Что ты, Федорович, у меня у самого дома режим полного радиомолчания. Жена сутки не разговаривает.

Бондаренко удовлетворенно улыбнулся и предложил:

— Тогда чайку?

Он достал свой двухлитровый термос и налил два стакана.

— Так о чем ты хотел поговорить? — в свою очередь спросил он.

— Ну, конечно же, не о солонине. Просто после утреннего скандала домой идти не хочу.

— Ну, это ты, парень, зря. Тебе сейчас надо быть повнимательнее к жене. Она ведь к Северу непривычная, целыми днями дома одна с детьми. Подруг, видимо, еще нет. Вот и лезут дурные мысли в голову. Тут порой даже моя такие концерты закатывает, что хоть из дому беги. Это на них так полярная ночь действует. Депрессия у них начинается после нее. Мы приехали сюда в начале 70-х, с работой для жены тяжело было, она первые несколько лет тоже дома сидела. Так вот, когда я приходил с аэродрома, она была вся зареванная. Говорила, что одиноко ей, все к матери хотела вернуться. На следующий год еще хуже было. Ревновать меня стала к официанткам из технической столовой. Я с тех пор даже перестал там завтракать и ужинать, только дома. И так продолжалось до тех пор, пока сама в столовую не устроилась. А когда стала среди людей крутиться, то все и нормализовалось. Так что ты особо не дури, не меня своими байками развлекай, а лучше иди домой к жене. Лишний раз обними ее да посуду по своей инициативе помой. А ссора в семье из-за пьянки — это ерунда. Я думаю, не первый и далеко не последний раз. Привыкнет.