Деревянную конструкцию переделывали раз пять. Мне не нравилось то одно, то другое, я искала совершенство форм и пропорций. Мои поиски не увенчались успехом, народ не оценил всей красоты творческого замысла и твердо пообещал удушить меня собственноручно, а труп прикопать где-нибудь на грядках возле трактира.

— Ах так! — обиженно надулась я. — Тогда я умываю руки. Стройте дельтаплан сами. Ответственно заявляю, что летать на получившемся агрегате я не намерена. Потому как умереть во цвете лет не входит в мои планы в ближайшие лет сто.

Сначала меня уговаривали, но я уперлась как сто упрямых мулов. Народ вскоре осознал всю бесперспективность своих усилий и переключился на создание летательного аппарата. Интересно будет посмотреть, что за детище полета технической мысли получится в итоге. Сначала вышел крест, потом квадрат, потом непонятная загогулина.

«Процесс будет долгим и мучительным», — решила я, сцапала со стола спелое, наливное яблочко и с наслаждением погрузила в него зубы. Мм, вкусно. Как раз как я люблю: плотная, сочная мякоть и в меру сладкое.

Роль идейного вдохновителя взяла на себя Лисса. Она отошла в сторонку, оглядела творение в стиле абстракционизма и принялась рассматривать его, как художник в творческой мастерской. Я не удержалась и ехидно хмыкнула.

— Потише там, в зрительном зале, — огрызнулась охотница. — Думаю, у нас ничего не выходит, потому что каркас не сможет поместиться в комнате. Чтобы поднять два-три человека, этот как-там-его-план должен быть с размахом крыльев не меньше, чем у кордовского орла. Поэтому нам нужна схема. Начертим набросок на бумаге и соберем где-нибудь в укромном месте.

— Оптимистка, — вклинилась я. Не упускать же такую дивную возможность напомнить о своем существовании.

— Тебя что-то не устраивает? — Она вперила в меня ироничный взгляд зеленых глаз.

— Напротив, устраивает все, — бодро откликнулась я, разглядывая полученный в результате поедания яблока огрызок, словно тот был неизвестным видом бактерий в микроскопе. — Просто очень интересно, где именно располагается это самое укромное место. Я почему-то всегда считала, что девушки, мастерящие что-то самостоятельно, привлекают массу мужского внимания. Мужчины — народ любопытный. Им почему-то всегда хочется узнать, куда именно желает вбить гвоздь девушка с молотком наперевес. Я всегда этим пользуюсь, когда у меня машина ломается. Просто открываю капот и стою над ним с гаечным ключом. Безотказный метод… Особенно если на мне мини-юбка.

— А что такое мини-юбка? — уже по традиции заинтересовалась принцесса.

— Это юбка, по длине напоминающая очень широкий пояс.

Эльфийка округлила глаза, видимо представив девушек в таком наряде.

— И девушки это носят? — выдохнула она.

— Да.

— И их не побили камнями на главной площади?

— Камнями? — возмутилась я. — Ужас! Просто дремучее средневековье какое-то. А на кострах случайно ведьм не сжигают?

— Почему случайно? — пожала плечами Лисса. — Некоторые ведьмы предпочитают заниматься запрещенной магией и очень вредят этим окружающим. Если таких ловят и уличают в содеянном, костер обеспечен. Народу на казнь собирается…

— Да-да, — закивала гостья. Она отложила очередную палку в сторону и вытерла пот со лба тыльной стороной ладони. — Народ у нас любит на казни смотреть. Ведьм жгут редко, зато горят они дольше. А на повешенного смотреть не очень интересно: выбьют у него чурбак из-под ног, он ногами подергает — и привет. Разве это зрелище? Вот сожжение — это да. Еще когда благородным голову рубят — тоже ничего. Только благородных еще реже ведьм казнят.

— Это они зря, — потрясенно заметила я. Надо же. Казнь служит развлечением для местного народонаселения. А не проще ли цирк свой завести или театр? — Как сказал кто-то великий, народу нужны хлеб и зрелища.

— Придумала! — так радостно воскликнула Лисса, что посрамила Архимеда с его «Эврика!». — Нам надо снять дом с плоской крышей и садом.

— Почему именно с плоской крышей и садом? — заинтересовалась я.

— Потому, что на плоской крыше мы спокойно соберем этот самый план, а сад даст хоть какое-то уединение от соседей.

— Но как мы снимем дом в столь короткий срок? Да еще в незнакомом городе? — в отчаянии заламывала руки Норандириэль.

— И где возьмем на это деньги? — подлила масла в огонь я. — Последние ушли на шелк и бирбис.

Принцесса возрыдала и с размаху бросилась на кровать. Несчастное ложе страдальчески скрипнуло, вздрогнуло всем корпусом, но устояло. Повезло эльфийке. Будь она хоть на кило тяжелее — валяться ей на полу среди обломков.

— Ты можешь сказать что-нибудь приятное? Непременно надо ляпнуть какую-нибудь гадость? — зашипела на меня Лисса.

Она опустилась на кровать рядом с принцессой и погладила ее по голове.

— Не убивайся так. Мы же еще даже не искали. Продадим твою лошадь. Этого хватит на задаток.