Как только Эррол счел, что балласта достаточно, он объявил:

— Все ребята, наша красавица готова! Теперь давайте посмотрим, на что она способна!

После того как все забрались в лодку, Эррол искусно развернул ее и поймал ветер. Как только бриз наполнил парус, лодка накренилась и вся команда вместе с Бобом налегла на противоположный борт, в качестве живого противовеса. Эррол сидел на корме, небрежно положив руку на румпель. Широкими босыми ногами он зажимал веревку, туго натянутую между гротом и стопорной скобой. «Дерево» устремилось в открытое море. Вдалеке таял берег Ангильи. Бобу стало интересно, сколько они еще будут плыть, пока Эррол не решится на поворот. А тот словно прочел его мысли.

— А ну, ребята, всем приготовиться, — скомандовал он и толкнул румпель.

Огромный парус обвис, и лодка повернулась. Эррол потянул веревку, смещая на себя гик.

Все тринадцать мужчин пригнулись, когда гик прошелся над их головами. Вдруг вся команда рванула к противоположному борту. Боб, не переставляя удивляться, последовал примеру остальных. Когда ветер снова наполнил парус «Дерева», лодка уже двигалась в другом направлении, но по-прежнему уходила в море. Вся команда снова налегла на борт лодки.

Боб никогда прежде не ходил под парусом, поэтому он был до глубины души потрясен скоростью, которую удалось развить этой тяжелой лодке. Стояла удивительная тишина. Помимо отдаваемых команд слышались лишь скрип снастей, свист ветра, наполнявшего парус, и плеск воды. Один из порывов ветра оказался настолько силен, что лодка накренилась и планширь чиркнул по верхушкам волн. Вода хлынула в лодку, окатив с ног до головы команду.

— Раски, вычерпать! — распорядился Эррол, и Раски, четырнадцатый член команды и самый молодой из всех, подхватил пластиковое ведро и принялся вычерпывать воду за борт. Боб, глядя на уверенные методичные движения Раски, вцепился покрепче в борт лодки и начал прощаться с жизнью. Парень явно проигрывал битву, лодка зачерпывала бортом все больше и больше воды.

— По ветру ставь, Эррол! — заорал Сэм, похоже, бывший тут за штурмана. Поскольку он еще и являлся самым старшим на борту, команда отдавала ему определенную дань уважения.

— Да, точно, ставь ее по ветру, — поддержал его Ригби.

Боб не имел ни малейшего представления, что значит выражение «ставить по ветру», однако увидел, как Эррол рванул веревку и подтянул парус. Кроме того, он слегка повернул румпель, и Боб почувствовал, как лодка еще больше завалилась на борт. Теперь нижний планширь оказался практически под водой, а один человек из команды подскочил к Ригби и тоже принялся лихорадочно вычерпывать воду.

— Вот это я называю «идти под парусом», — осклабившись, сказал Эррол.

«Ага, как же, — подумал Боб, глядя как лодку продолжает заливать водой. — По-моему, это называется „тонуть под парусом“», — пробормотал он себе под нос, с яростью глядя на Эррола.

— Ставь ее по ветру! — бросил Сэм, и Эррол снова подтянул грот и повернул румпель.

— Мешки с песком! — заорал Эррол.

Раски бросил пластиковое ведро и подхватил один из мешков, лежавших на дне лодки. Мешок с виду килограммов на сорок весил больше. Рыча от натуги, Раски подтащил его к ногам членов команды. Покончив с первым, он рванулся за следующим. Успокоился парень, только когда у борта, на который налегала команда, лежало целых пять мешков.

— Вычерпывай воду! — заорал Эррол Раски, и тот немедленно подхватил пластиковое ведро.

Боб, как и все остальные, перегнувшись через борт, время от времени поглядывал на берег, который, казалось, был очень далеко. По мере того как «Дерево» уходило все дальше в море, волны становились все больше. Страшно болели руки, которыми Боб вцепился в планширь.

— Мы что, в Тортолу собрались? — спросил Ригби. Боб понял, что не он единственный, кто гадает, долго ли им еще плыть в открытое море.

— Давай поворачивать, — сказал Сэм.

— Мешки, Раски! — скомандовал Эррол, и Раски принялся оттаскивать давешние пять мешков с песком обратно к середине лодки. Он сложил их поверх камней и свинцовых грузил. Дно лодки сантиметров на тридцать покрывала вода.

— Ну как, ребята, готовы? Мы поворачиваем! — объявил Эррол.

Чтобы вернуться под защиту тихой спокойной бухты Сенди-Граунд, пришлось несколько часов маневрировать. Вплоть до этого дня картина морской прогулки в воображении Боба была подернута флером романтики. Воображение рисовало капитана за штурвалом с дымящейся трубкой в зубах, пассажиров и членов команды, с небрежным видом развалившихся на палубе, а корабль тем временем тихо скользит по волнам. «Дерево» в этот образ никак не вписывалось. Внутри лодки даже толком не было пола, сиденья отсутствовали. Даже устоять на ногах было непросто. После того как Боб несколько часов провел, склонившись над водой и вцепившись в планширь, у него дико болели спина и поясница. К тому моменту, когда мой бедный муж выбрался на берег, он был измотан до предела. Ноги и руки ныли, он сгорел на солнце, и ему очень хотелось есть.

Боб сел на песок и принялся смотреть, как команда снимает парус и разгружает балласт. Сдвинув мешки, ребята принялись доставать из лодки камни и свинцовые грузила и таскать их на берег. Сняв гик, они опустили мачту и отволокли ее на песок. Сунув под киль три ваги, команда, кряхтя и сопя от натуги, вытащила тяжелую лодку из воды. Подперев досками, «Дерево» оставили на самом краю пляжа, дожидаться начала соревнований.

— До Карнавала всего неделя, — объявил Эррол. — Первый заплыв в воскресенье, но он, типа, тренировочный. Серьезная регата в понедельник и в четверг. Знаешь, Бланчард, я поставлю кое-какие денежки на «Дерево». У этой лодки очень неплохие шансы выиграть.