Когда железо зазвенело о камень – или камень о железо? – Карса Орлонг сделал нечто неожиданное.

Топнул ногой. Придавил плотный песок.

В самый разгар изящного «танца» сегуле.

Топнул так сильно, что содрогнулся весь двор.

Идеальный баланс движений сегуле… исчез.

Без сомнения, лишь на малую долю, столь малую, что глаз едва успел зафиксировать отклонение; без сомнения, она мгновенно восстановила бы равновесие – но уже отшатывалась, получив удар плоскостью меча Карсы. Обе руки были сломаны от силы соприкосновения.

Однако, падая, она извернулась и выбросила ногу, метя Тоблакаю в пах.

Он заблокировал удар рукой и резко поднял тело сегуле в воздух.

Женщина выбросила вторую ногу.

Тоблакай со смехом подставил меч, отбив удар.

Он держал противницу на весу.

Покачивая.

За спиной Таралека Виида раздался тихий вздох. Гралиец моргнул и отвернулся.

Икарий улыбался. Он тихо произнес: – Думаю, мы уже встречались. Я и он. Возможно, очень давно. Поединок, который был прерван.

«Маппо. Должно быть, он. Заметил приближение бури между этими… Ох, Трелль…»

Таралек облизнул пересохшие губы: – Ты намерен возобновить поединок, Икарий?

Джаг едва заметно поднял брови. Покачал головой, ограничиваясь таким ответом.

«Слава духам!»

Преда Томад издал неразборчивый звук.

– Эти игрища, – осмелилась спросить Семар Дев, привлекая его внимание, – должны служить развлечением, не так ли? Каждое новое состязание – все более сложное.

Взор Тисте Эдур был невыразительным. – Среди зрителей, – не сразу ответил он, – есть и такие, что развлекаются.

– Да.

Миг спустя он продолжил: – Да, этот Тартенал пойдет последним. Решение зрителей было единогласным. – Он пожал плечами. – Я сам приду поглядеть. Хотя мое мнение ничего не решает.

– Сегуле была очень хороша, – заметила Семар.

– Возможно. Но она не желала сражаться с другими.

– Они весьма уважали ее.

– А сейчас? Когда он поверг ее?

Она покачала головой.

Томад Сенгар отвернулся. – Тартенал превосходен.

– Но ваш сын все же лучше.

Эти слова заставили его замереть. Эдур поглядел на ведьму сузившимися глазами. – Твой Тартенал превосходен, – повторил он. – Но все же он умрет.

Тисте Эдур ушел.

Карса, наконец ответив на призывы и мольбы зрителей, опустил женщину на землю.

Трое летерийских целителей побежали помогать ей.

Карса подобрал меч, выпрямил спину и начал озираться.

«О нет. О нет…»

Но Икарий исчез. Как и его опекун – граль.

Тоблакай пошел к ней.

– Даже знать не желаю, – начала она.

– Нет, ты уже знаешь.

– О боги!

Он подошел близко, уставился на нее. – Джаг сбежал. Трелль, что шел с ним, пропал. Возможно, мертв. Теперь с ним воин пустыни, которого я сломаю одной рукой. Никто не сможет остановить нас. Икарий знает. Потому и сбежал.

– Что ты за дурак, Карса. Икарий не из той породы воителей, что любят турниры. Ты понял?

– Мы не устраивали бы турнира, Семар Дев.

– Но зачем тратить силы на него? Разве не Эдур и их рабы – летерийцы вызывают в тебе жажду мщения?

– Когда я разделаюсь с их императором, отыщу Икария. Мы закончим то, что начали.

– Не ставь воинов впереди тарана, Карса Орлонг.

– Дурацкая поговорка, – провозгласил он, чуть подумав.

– О, и почему бы?

– У нас, Теблоров, таран состоит из воинов. Посмотри на меня, Семар Дев. Я сразился и победил. Видишь, как вспотели мышцы? Идем, возляжем со мной.

– Нет. Меня тошнит.

– Я заставлю тебя выздороветь. Разрублю надвое.

– Очень смешно. Иди прочь.

– Мне что, искать другую шлюху?

– Они все бегут, едва тебя увидев. Бегут ОТ ТЕБЯ, разумеется.

Он фыркнул и поглядел по сторонам. – Может, сегуле?

– О да! Ты ведь только руки ей сломал!

– Руки ей не будут нужны. К тому же целители уже трудятся.

– Боги подлые! Я ухожу.

Она зашагала прочь, слыша за спиной раскатистый смех. «Ох, знаю – для тебя я забава. Знаю – и все равно раз за разом попадаю в ловушку. Варвар, ты слишком умен. Где найти великаншу с толстым черепом? Такую, что тебе под стать?»