— … Э-э-э, конечно, планы у меня довольно серьезные. Я собираюсь записать новый альбом, — чирикала в микрофон журналиста Лиза Мусина, кокетливо улыбаясь Тимуру. — Уже готово две композиции, они станут настоящими хитами!

Зрители одобрительно зашумели. Едва выдрав из-под микрофона Лизу, под «обстрел» попал уже Тимур. Но сказать он ничего не успел, так как троицу догнали двое мускулистых парней, которые принялись расталкивать журналистов:

— Интервью не даём! — Рявкнул один из них, похожий на Дольфа Лундгрена.

Журналисты попятились. Тимур облегченно вздохнул. Сами подумайте — с одной стороны, сложно отказаться от вопросов прессы вежливо, чтобы никто не обиделся, ибо на следующий же день весь Интернет запестрит заголовками: «Зарвавшаяся звезда избила корреспондента». С другой стороны, когда ты идешь домой после съемок, больше всего на свете хочется, чтобы тебя оставили в покое. Хотя бы на минутку.

Вот почему, дорогие друзья, я никогда не рвусь поглазеть на звезд, не подбегаю за автографом, не прошу кого-нибудь сфотографироваться со мной на память. Почему-то мне кажется, что внимание и назойливость — не одно и то же.

Ах, о чём это я. Замечталась, извините.

Итак, вдоволь насладившись созерцанием троицы, наслушавшись журналистских ругательств и восторгов, я аккуратно обогнула толпу и двинулась дальше — искать, где же проходит этот чертов кастинг.

А коридоры с переходами всё не кончались. Петляя по Останкино, мне очень хотелось, как в одном фильме, крикнуть: «Выпустите меня отсюда!» Наконец, заветная дверь под номером 408 нашлась и я, открыв дверь на себя, попала в довольно просторное помещение, где уже находилось приличное количество людей — они так же, как и я, пришли заранее.

На кастинг пригласили человек двадцать девушек и женщин, среди которых были искомые грудастые блондинки и жгучие брюнетки. И я со своим маленьким росточком и тоненьким голоском. На фоне этих мощных красавиц я терялась и выглядела довольно бледненько.

Я оглядела свою грудь и пощупала бедра. Стало грустно. Я же не виновата, что меня такую мама родила. Чтобы хоть как-нибудь снять напряжение, я достала пудреницу и начала приводить в порядок губы в попытке накрасить, когда меня довольно грубо окликнули:

— Эй, девушка, как Вас там. Не троньте ничего на своем лице. Вас будет гример красить.

Я вздрогнула и выронила пудреницу. Она раскололась на две половинки и раскатилась по полу. Пыль поднялась столбом, а я, виновато улыбаясь, принялась размахивать ладошкой, чтобы разогнать остатки пудры, попутно щупая линолеум в поисках пудреницы. Забавно, но в суете на это никто не обратил внимания. Я облегченно вздохнула.

Всем участникам кастинга раздали тексты. Текст походил на упражнение по русскому языку для пятиклассников — было много пропущенных букв и даже предложений.

— Внимание, два раза не повторяю! — Воскликнула редактор, похлопав в ладоши, чтобы обратить на себя внимание. — Девушки, вам раздали текст вашего выступления. Часть текста пропущена — вам предоставляется возможность для импровизации. Тематика импровизации должна соответствовать теме текста. Для особо забывчивых прямо за камерой будет электронный суфлер — можете читать текст с экрана. Всем все ясно?

Девушки одобрительно зашумели, кивая головами и расходясь по углам, каждая со своим текстом.

В этот момент редактор, придирчиво оглядев меня, скомандовала:

— Девушка, Вам к гримеру нужно. Выйдете из двери, налево по коридору, еще раз налево, комната 414.

Я покорно поплелась по коридору.

— А чего ты ненакрашенная? — Встретила меня гример.

— Я? Мне же сказали, что не нужно краситься, и что меня загримируют, — удивилась я.

— Лапочка моя! — Назидательно покачала головой гримерша. — Гримируют только телеведущих, а ты пока еще только в очереди стоишь. Причем в самом конце. Надо было накраситься и причесаться, а моя работа тебя поправить, если что не так. Ясно?

— Ясно, — расстроилась я.

Гримерша посмотрела на мою грустную физиономию, где глаза были уже совершенно на мокром месте, и смягчилась:

— Ладно, это в первый и последний раз. Садись, я тебя накрашу.

Я обрадованно кивнула и уселась на стул перед зеркалом, и гримерша начала надо мной колдовать, мягко скользя кисточками и пуховками по лицу.

Наконец, все было готово. Я открыла глаза и увидела перед собой искомую жгучую брюнетку с ярко-красными губами и выразительными глазами.