Христианство, в частности, восприняло от иудаизма утверждение достоинства человеческого труда как основного источника богатства, идею принципиального равенства всех людей перед Богом, служебное положение материальной деятельности по отношению к духовной жизни человека, обязательную благотворительность и положение, что все имущество есть собственность Бога. Благодаря христианству эти духовные ценности одного маленького народа стали достоянием народов целого континента.

Психологическое противопоставление между свободным и рабом, между аристократом и бедняком было сломано окончательно… Уже в III в. н. э. церковь разрешила браки между патрициями и рабами. Рабовладельцы были обязаны относиться к рабам как к своим братьям и, умирая, отпускать их на волю. В первые столетия своего существования христианство осуждало имущественное неравенство. В умеренной форме это проявлялось в обязанности богатых к постоянной благотворительности и милостыне. Категорически осуждалось стяжательство. В крайних формах это доходило до отрицания частной собственности.

Вот как писал, например, Василий Великий (IV в. н. э.):

"Захватив все общее, обращают в свою собственность… Если бы каждый, взяв потребное для своей нужды, излишнее предоставлял бы нуждающимся, никто не был бы богат, никто не был бы скуден. Не наг ли ты вышел из материнского чрева? Откуда же у тебя, что имеешь теперь? Если скажешь, что это от случая, то ты безбожник, не признаешь Творца, не имеешь благодарности к Даровавшему. А если признаешь, что это от Бога, то скажи причину, ради которой получил ты. Ужели несправедлив Бог, неравно разделивший нам потребное для жизни? Для чего же ты богатеешь, а тот пребывает в бедности?.. Как же ты не любостяжателен, как же ты не хищник, когда обращаешь в собственность, что получил только в распоряжение?"

Августин объявил частную собственность причиной ссор, вражды и раздоров. Климент Александрийский, Киприан Медиоланский, Иероним, Григорий Богослов (их называют отцами церкви, а их книги — святоотеческой литературой или патристикой), Василий Великий, Иоанн Златоуст и их последователи осуждали праздность, восхваляли труд и заработок от собственного труда. Только на этой основе допускалось владение имуществом, да еще при непременной благотворительности.

Но идеалом было монашество с его общинным владением и непременным физическим трудом Монахи-бенедиктинцы всегда носили за поясом серп. Это было не просто орудие труда, это была уже эмблема. Множилось число монастырей, притом каждый новый основывался в диком месте. Монахи расчищали землю от лесов и болот, окультуривали ее и возделывали. Напоминание о том, что Иисус из Назарета был плотником, а апостолы — рыбаками, возвышало и ремесленный труд.

…Поплывут век за веком, эпоха за эпохой, но снова и снова будем мы с вами обнаруживать те же идеи, хотя и в других формулировках и подчас с иными выводами. О том, что все имущество принадлежит Богу, вспомнят реформаторы церкви (см. главы 4 и 5). А идеи о том, что причиной бедности служит накопление богатств в руках немногих людей, и о том, что коллективное владение лучше частной собственности, возникали постоянно, дожив до наших дней (см. главы 11, 15, 17, 18, 19 и 31).

Деньги рассматривались как зло, хотя и неизбежное. Только благотворительность могла оправдать их наличие.

Торговля, хотя и не осуждалась безусловно, но отношение к ней было подозрительное. Торговец ничего не прибавляет к ценности товаров, рассуждал Иероним, и если он получает за них больше, чем заплатил, то его прибыль есть чей-то убыток. По словам Иоанна Златоуста, раз Иисус изгнал торговцев из Храма, то ни один христианин не может быть купцом. Что такое купец? Это тот, кто покупает, чтобы продать. Если же купленные вещи продаются после какой-то обработки, то это с христианством совместимо.

Раннехристианские авторы (в том числе и названные выше) допускали торговлю только в пределах удовлетворения своих потребностей (не для наживы!). Брать можно было только "справедливую цену".

Здесь мы встречаемся с иным подходом к цене, чем у Аристотеля (которого все авторы хорошо знали). Античный философ пытался понять, как формируется цена в свободном торге двух партнеров. В данном же случае перед нами попытка предписать партнерам по торгу некое правило.

Правда, пока еще мы не видим указаний о том, как определять цену. Дело ограничивается общим правилом: справедливая цена — это такая, какую можно взимать, не беря греха на душу.

Понятно, что отношение к ростовщичеству было резко отрицательным. Тут сходились вместе Библия и Аристотель. Василий Великий называл процент "чудовищным зверем ' и "порождением ехидны". Церковные соборы с IV в. и далее — Арльский, Никейский и др. — запрещали духовным лицам заниматься ростовщичеством под угрозой немедленного отлучения от церкви. Мирянам делалось послабление: на первый раз прощалось при условии покаяния, но при повторе — отлучение. Официально отношение к взиманию процентов оставалось таким до XV–XVI вв.