— Ну так слушай, — увидев, как я изнываю от нетерпения, и, видимо, испугавшись, что я уйду и тем самым лишу его водки, Виталий принялся тараторить почти без остановки. — Мы с Мишкой давно в паре работали. Толковый он был мужик. В тот день авария сильная случилась. В подвале дома, — при этих словах он махнул рукой куда-то в сторону, где, как я предположил, находится тот самый дом, — трубу с горячей водой прорвало. Весь подвал залило кипятком, как подобраться к дыре, непонятно. Нас и вызвали. А то был выходной, и мы с Мишкой с утра немного на грудь приняли. Дочь его поминали. Настеной звали, девять дней было, как померла, — я отметил про себя, что в газете были ошибочные данные, там речь шла о неделе. — Бедная Ирка, это жена его, сначала Настька, потом еще и муж. — Румянцев покачал головой. — Так вот, открыли мы дверь в подвал, а там воды до середины лестницы, что вниз ведет. Я Мишке и говорю: «Надо кипяток-то откачать, а то не спуститься». Ну, мы за насосом сбегали (воду к тому времени уже перекрыть успели) и давай его налаживать. Я на улице собираю, а Мишка пошел шланг в воду опускать. Смотрю, нет его и нет. Ну, я за ним в подвал, — в этой части рассказа Виталий начал помогать себе руками, чтобы я мог красочнее представить картину. И, хотя его речь оставляла желать лучшего, ход событий был вполне понятен. — Подхожу я, значит, к подвалу, а оттуда голоса. Я прислушался: точно Мишка с кем-то говорит и все зовет: «Доченька, доченька, постой, миленькая, не уходи». Я так и встал. Думаю, дочь-то у него одна была, да и та на том свете. Решил, что все — спятил мужик. И тут вдруг слышу, отвечает ему кто-то, — сантехник незаметно для себя перешел на шепот, как будто боялся, что кто-то может нас подслушать. — Да только не его это дочь была, а жена моя, покойница.

Виталий замолчал и внимательно посмотрел на меня, ища в моем лице следы недоверия. Не знаю, что именно он там разглядел, потому что я в тот момент думал о том, что, видимо, необязательно иметь визуальный контакт с этим существом, чтобы попасть в зону его воздействия.

— Не веришь? — обвинительно заключил сантехник.

— Ты рассказывай, что дальше было. Верю я тебе или нет, это уже мое дело, — я не собирался делиться своим мнением по поводу услышанного, достаточно того, что платил за рассказ.

— Дальше я открыл дверь подвала и только вижу, как Мишка вниз летит. До сих пор помню, как он кричал и корчился в воде, — неожиданно серьезно произнес Виталий. Последние слова так не вязались с общей манерой его речи, что я даже удивился.

— А кто был в подвале? — спросил я, придя в себя после его последнего заявления.

— А никого, — к Виталию снова вернулась его обычная манера, он опять заговорил громко и развязно. — Никого там, парень, не было. Показалось мне. Мало ли что алкашу привидится? — Он подмигнул. — Ну что, развлек я тебя? Заслужил водочку?

— Само собой, — пробормотал я и протянул ему пятьсот рублей, полагая, что этого вполне хватит.

Мужик одним быстрым движением выхватил деньги и поспешил уйти, даже не попрощавшись. Видимо, он очень торопился в магазин, чтобы перевести рубли в спирт. Так мы и разошлись, вполне довольные друг другом. По пути на остановку я думал о том, как много в этом деле неясного. Больше всего озадачивал тот факт, что Румянцев слышал в подвале голос умершей жены, тогда как его покойный друг и собутыльник говорил со своей дочерью. Я понимал, что алкоголик Виталий все же ненадежный свидетель, и его слова неплохо было бы перепроверить. Довольно быстро на память пришло, что есть еще, по крайней мере, одна смерть, при которой тоже присутствовал посторонний. И что бы ни говорили газеты и милиция, я чувствовал — этому свидетелю можно доверять. Из первой попавшейся телефонной будки позвонил в справочную. Слава богу, город был небольшим, и под нужной фамилией оказался зарегистрирован только один человек.

Уже через полчаса я стоял перед дверью Игоря Старостина, мужчины, который выбросился с балкона. После третьего звонка, когда уже решил, что дома никого нет, дверь открыла невысокая молодая женщина. Она могла бы считаться симпатичной, если бы не ее неухоженный вид. Светлые волосы были растрепаны, только черная лента, повязанная на голове, хоть как-то держала их вместе, не позволяя торчать в разные стороны. Глаза женщины припухли и покраснели от слез, а кожа приобрела землистый оттенок. Посмотрев на ее огромный живот, предположил, что она уже минимум месяце на восьмом. Оставалось понадеяться, что она не вздумает начать рожать в моем присутствии.

— Добрый день, — вежливо улыбнулся я женщине, искренне сочувствуя ее горю и даже ощущая некоторую вину за то, что из-за меня ей придется снова пережить весь этот кошмар.

— Кому как, — философски ответила она на приветствие. Я заметил, что, несмотря на несчастный вид, голос молодой женщины оказался твердым. Возможно, я недооценил силу ее характера.

— Меня зовут Влад Климентьев, детективное агентство «Климентьев и сыновья», — начал я с привычного представления и протянул корочку. Как и у сантехника часом раньше, удостоверение не вызвало у нее какого-либо интереса. С тем же успехом можно было ходить с пустым бланком.

— У вас уже есть взрослые сыновья? — Она с недоверием посмотрела на меня, видимо прикидывая в уме, сколько же мне лет. Иногда мозг людей работает в странном направлении. Вот, например, эта женщина. Вместо того чтобы поинтересоваться, с какой целью я к ней явился, она задумалась, как в моем возрасте можно иметь двух или даже более взрослых детей.

— Я один из сыновей.

— Понятно, — она улыбнулась так, будто этим ответом я уничтожил все ее недоверие, и отошла вглубь квартиры, приглашая меня войти.

— Алена Старостина, — представилась она, как только я переступил порог. — Впрочем, вы, наверное, и так знаете.

Я кивнул, хотя до этого понятия не имел, как ее зовут, — почему-то в газетах она фигурировала просто как жена Старостина.

— Хотите чаю? — Не дожидаясь ответа, Алена пошла на кухню, и я направился следом.

Молодая женщина поставила чайник на плиту, достала из шкафа печенье и только после этого присела.

— Вы садитесь, — она указала на стул напротив. — Должна предупредить: у меня нет денег на частного сыщика. Я сейчас не работаю, а еще малыша надо будет поднимать, — при этих словах Алена дотронулась до живота, и ее взгляд моментально потеплел.