Так что пришлось выяснять все это на собственной шкуре.

Итак, есть государство Четырех Кланов. Сложно сказать, кто они такие — Юсуф кое-что запомнил из бесед с их представителем, но не слишком много.

Технологии у них либо равны земным, либо кое в чем даже превосходят. Хотя — как сказать. С одной стороны — отличное автоматическое оружие, боевые гирокоптеры. Это то, что он сам видел. Как и пилотов гирокоптеров — большая их часть была человекоподобными андроидами. Не слишком много у них функций — но вполне достаточно для разведки или для удара по наземным целям.

Но главное — даже не андроиды, а применение телепатии. Нельзя сказать, что у Юсуфа совсем уж не было способности к чтению мыслей — была, и по земным меркам — удивительная. (Недаром же его готовили столько лет для службы брату-лидеру, как и многих в роду аль-Андалуси.)

Но чтобы поставить автоматику на службу чтению мыслей, переводу с чужих языков — нет, до такого земная наука еще очень долго не дойдет!

То, что Кланы Четырех Стихий использовали свои открытия в самых милитаристских целях, Юсуфа совершенно не удивляло. В конце концов, это было нормальным.

Что еще тут есть?

Племена предгорий. Дикие люди, о которых мельком говорили прежние исследователи.

Их можно было вообще не принимать в расчет. Во всяком случае, Юсуф так и поступил. И слишком поздно выяснил, что летательные аппараты, снующие над горами, связаны с шаманами племен. В земных мифах боги иногда любили жить среди людей, здесь мифы обратились в быль, а «боги» внезапно сорвали все планы.

Да так сорвали, что и до сих пор непонятно, что именно ему следует совершить.

Но что-то точно следует. Именно в этой долине.

Юсуф тяжело вздохнул.

Ничего хорошего ждать от вертолетов и их пилотов не приходится. Хотя попробовать сыграть на вражде местных государств друг к другу было бы неплохо. Но для этого надо понять собственное задание. Будь она проклята трижды и еще трижды, эта головная боль. Она, конечно, почти заглушена, но можно было не сомневаться — возвратится. Возвратится непременно.

Но главное — это царапающее, словно заноза, ощущение: он, прошедший невероятную подготовку, не учел только одного: что наступит момент, когда он не сможет что-то вспомнить… Что-то важное, от чего зависит жизнь и смерть его самого и того, кому он верно служил.

Он раздраженно прищелкнул пальцами. Но никаких воспоминаний не последовало. Оставалось лишь ожидать ночи и только тогда двигаться дальше. А там и попробовать спуститься в долину — лучше всего, если в этот момент облака скроют луны. Но на такую удачу рассчитывать не приходилось.

Через некоторое время Юсуф задремал.

Пришедший сон оказался воспоминанием — видимо, Юсуф слишком долго мучился, пытаясь вспомнить, какое же задание было поручено его высоким покровителем.

Теперь покровитель напоминал о себе.

Все события сна выглядели ярко, как будто перед Юсуфом мелькали кадры кинофильма…

…Брат-лидер протянул ему руку. Для иного из подданных, не занимавших никакой должности, уже одно это было бы великим событием в жизни. Но Юсуф прекрасно понимал, что его вызвали сегодня совсем не затем, чтобы осведомиться об отце и семье. Если брат-лидер призвал молодого аль-Андалуси, значит, в том есть необходимость.

Тем более если ожидался праздничный парад.

Сейчас брат-лидер сменил свой обычный халат-галабию на адмиральский мундир с парой дюжин орденов. Больше всего он любил появляться именно в нем, хотя еще до свержения короля служил в сухопутных войсках.

— Не слишком долго тебя досматривали?

Юсуф отрицательно помотал головой.

— Вот и хорошо. Давай сразу к делу.

Брат-лидер улыбнулся — совершенно безмятежно. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Юсуф увидел совершенно иное: сжатые уголки губ выдавали болезненную тревогу. К тому же он почувствовал, что у его покровителя мучительно болит голова. Конечно, к услугам правителя страны, плававшей на нефти, были какие угодно доктора. Но к лекарствам брат-лидер относился с презрением, да и не помогли бы они сейчас. Снять головную боль — пустяк. Но вот как покончить с ее источником, с тяжелыми раздумьями?

— Будешь на параде со мной. В моей машине.

Брат-лидер быстро наклонился к его уху и быстро шепнул одно лишь слово:

— Малик.

Большего Юсуфу было и не нужно.

Сразу стало понятно, откуда взялась головная боль.

Малик, сын брата-лидера, года на два младше Юсуфа, но уже очень потасканного вида. Во всяком случае, на европейских курортах и в шикарных борделях Малика видели гораздо чаще, чем в университете, где он должен был учиться. И ладно бы только девушки его интересовали — так нет же!