Родители одновременно поворачивают головы и заметно оживляются.

— Кто это? — интересуется отец.

Пожимаю плечами.

— Один мой… гм… новый знакомый. Журналист.

— Не он ли случайно рассказал тебе про этот центр? — спрашивает мама.

— Он, — просто отвечаю я. — Собственно именно поэтому я и хотела бы его пригласить. В знак благодарности.

Мама с отцом переглядываются. Она вздыхает.

— Значит, он все… знает? Про нас?

Черт! Этого я не предусмотрела. Нельзя ведь так — заявить, что Джерарду, который в глаза их не видел, известно обо всех их грехах и слабостях. В таком случае они уж точно выдумают правдоподобные предлоги и не поедут ко мне. Или, что не многим лучше, будут чувствовать себя в присутствии Джерарда не в своей тарелке.

— Нет, ну что ты. Во-первых, я описала ему вашу ситуацию только в общих чертах. Во-вторых, естественно, не стала говорить, что помощь нужна моим родителям. Сказала, это одни наши родственники.

Мама и папа кивают и явно расслабляются.

— И правильно сделала, — бормочет отец. — Ни к чему это, разбалтывать всему свету, что мы немного…

— Со сдвигом, — договаривает за него мама.

— Именно, — подтверждает он.

Хотя бы настроение у них вроде бы одинаковое, отмечаю я. Это уже хорошо.

— В общем, Джерард подошел к этому вопросу очень ответственно, вот я и подумала: будет не лишним как-нибудь выразить ему свою признательность. К тому же он первоклассный собеседник и просто отлично дополнит и украсит нашу компанию. Ну так что, согласны?

Мама и папа переглядываются и кивают. Мама едва заметно сдвигает брови.

— А давно ты знакома с этим своим… Джерардом? — вдруг спрашивает она.

— Нет, недавно, — отвечаю я, глядя на официанта, который несет нам заказ.

— Не с ним ли случайно… — начинает мама.

Я мгновенно догадываюсь, что она беседовала с бабушкой, или с самой Сильвией, или с третьей их сестрой. Или, может, с кем-то из их несчетных отпрысков — своих родных и двоюродных братьев-сестер. И, не дожидаясь, когда она задаст вопрос до конца, быстро качаю головой.

— Нет. — Официант ставит передо мной блюдо с равиоли. Я, дабы подальше увести разговор от Джерарда, вдыхаю их аромат и восклицаю: — А я, оказывается, проголодалась! Как вы думаете, где практиковался тот повар, который лепил эти штуковины? В Риме, в Неаполе или, может быть, в Модене?

— Люди сходят с ума, — рассказывает Джерард, энергично жестикулируя. — Такое чувство, что еще немного — и размахивать пушками будут на каждом шагу!

Мы сидим в «Старбаксе», на дворе глубокий вечер. Джерард выглядит уставшим, а его лучистые глаза, наверное впервые за время нашего знакомства, совсем не улыбаются, а горят гневом.

— Только вообрази: двое отморозков в масках обезьян и шапках с помпонами врываются с автоматами «хеклер и кох» в универсам и требуют у кассира деньги. Полдень, будний день. Кто в такое время ходит по магазинам? Мамаши с малолетними детьми, прогуливающие уроки подростки, пенсионеры. Думаешь, эти двое не приняли это в расчет? Не учли? Как же! Именно на это они и рассчитывали! Покупатели остолбенеют от страха, оружия не окажется ни у кого. Кто-то, быть может, грохнется в обморок. И быстрые легкие денежки у них в кармане!

Внимательно слежу за его лицом. Оно напряжено и даже немного осунулось. Такое чувство, что, разбираясь в этом жутком деле, он не ел и не спал. У меня ноет сердце.

— Однако все пошло не так гладко, как они рассчитывали, — продолжает Джерард. — Один семилетний мальчишка, очевидно насмотревшийся боевиков, увидев людей с оружием, еще и в идиотских масках, тотчас вообразил себя их противником и стал обстреливать их пакетиками с шоколадным драже. Тут зазевавшийся в первые секунды охранник выскочил на улицу и сделал предупредительный выстрел в воздух. А старушка, только что получившая из торгового автомата стаканчик, не то с перепугу, не то в целях самообороны выплеснула на одного из преступников горячий кофе. Тот взвыл, забыл о деньгах, вылетел вон, сбив с ног беременную женщину и на ходу выстрелив в охранника.

Прижимаю руки к щекам.

— Тот умер?

— К счастью, нет, — говорит Джерард. — Лежит в больнице с серьезным ранением, но жизни оно не угрожает.

— А беременная? — спрашиваю я.

— Слава богу, тоже не особо пострадала. Упала на резиновый коврик у входа, так что отделалась только испугом, даже синяков не осталось.

— Малыш цел? — негромко спрашиваю я.

Джерард кивает, и его взгляд на миг светлеет.

— Да.