В этот миг нас прервал неожиданный, хотя и очень вежливый стук в дверь. Иеремия открыл ее своим золотым ключом, и в комнату вошел Гоббс, неся на серебряном подносе запечатанный конверт. Рядом с письмом лежал нож.

– Простите за вторжение, сэр, но, кажется, наконец-то, появилось письмо от похитителей.

Иеремия схватил письмо с подноса, вскрыл его и принялся лихорадочно читать. Я посмотрел на Гоббса, потом на лежащий на подносе нож.

– Письмо было приколото к входной двери этим ножом, сэр, - понял меня Гоббс.

Я взял нож и начал его изучать, пока Иеремия, нахмурясь, читал послание. На ноже не было никаких физических следов. Эти люди были профессионалами, но, возможно, они оставили какие-то психические отпечатки, которые я могу обнаружить. Я начал активировать свой дар, но опять некая сила Извне захлопнула мой внутренний глаз. Я напрягся и быстро просканировал окружающее, но вокруг не было ничего, что бы на этот раз собиралось напасть на меня. Я нахмурился и снова принялся разглядывать нож. Это был простой обычный нож, в котором не было ничего необычного или примечательного. Без сомнения, бумага и чернила, использованные при написании письма, окажутся точно такими же обычными. А вот пришпилить письмо к двери – это хороший штрих. Традиционный. Символичный. И многозначительно говорящий Мы можем приходить и уходить, когда нам заблагорассудится, и нас никогда не увидят.

Иеремия протянул мне письмо, и я вернул нож обратно на поднос, чтобы тщательно изучить послание, отпечатанное стандартным шрифтом.

"Мы требуем, чтобы в течение ближайших двенадцати часов Иеремия Гриффин выставил все, чем он владеет, - как лично, так и через организации, - для реализации на публичных торгах. Все полученные в результате средства должны быть переданы на благотворительность. Только после этого Гриффин увидит свою внучку Мелиссу целой и невредимой. Если Гриффин согласен, он сам и без сопровождающих должен прийти по указанному ниже адресу в течение следующего часа и предоставить доказательства того, что процесс ликвидации имущества начат. Если Гриффин этого не сделает, он никогда больше не увидит свою внучку".

Я посмотрел на адрес в нижней части письма. Он был мне знак о м. Подземная парковка в сердце делового района. Я взглянул на Иеремию.

– Интересно,- сказал я, - что они потребовали от вас то единственное, на что вы бы никогда не согласились, даже ради Мелиссы.

– Я не могу позволить ей умереть, - ответил Гриффин.
– Она - единственное хорошее из всего, что когда-либо случалось в моей жизни.

– Но если вы откажетесь от вашего бизнеса, значит, все было напрасно.

– Знаю! – лицо Иеремии было искажено страданием.
– Я не могу позволить этим ублюдкам победить! Уничтожить все созданное мною! Джон, должен же быть какой-то способ, чтобы спасти Мелиссу, не отдавая при этом похитителям того, что они хотят. Неужели вы ничего не можете сделать?

– Вы не должны идти на эту встречу, - твердо заявил я. – Иначе попадете в их руки, как и Мелисса, и нет никаких гарантий, что они когда-нибудь освободят хотя бы одного из вас. Даже если получат то, что хотят. Они могут просто убить вас обоих прямо там, на месте. Всем понятно, для чего все это делалось - чтобы настолько вывести вас из себя, что вы забудете о собственной безопасности и отправитесь в такую явную ловушку. Нет, пойду я. Посмотрим, смогу ли я справиться лучше.

– Они могут убить Мелиссу, как только увидят вас вместо меня!

– Нет, - ответил я.
– Это профессионалы. И им стоило подумать получше, прежде чем так меня разозлить.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. НА ОДНОГО ГРИФФИНА МЕНЬШЕ.

Всем известно, что движение на Темной Стороне не останавливается никогда. Что все легковые и грузовые автомобили, а также прочие транспортные средства, - некоторые из которых представляют собой нечто гораздо больше, чем они кажутся, - здесь только проездом, направляясь к чему-то более интересному. Но, как и большинство того, что известно всем, это только часть правды. На некоторых из этих анонимных транспортных средств важные люди добираются до важных мест Темной Стороны, и там у этих важных людей просто обязаны быть места, где они могут безо всякой опаски оставить свои автомобили на время проведения их чрезвычайно приватных встреч. Поэтому на Темной Стороне и существуют парковки, но расположение каждой из них ограничено территорией деловой зоны, так что, когда - а не если – происходит что-то ужасное...причинение ущерба и гибель людей можно ограничить определенной территорией.

Я уговорил Мертвеца отвезти меня в деловой район. Я не мог объяснить ему необходимость подобной срочности, но он уже привык, что со мной всегда так. И он, должно быть, что-то увидел в моем лице и поэтому на этот раз не донимал меня расспросами. Мы молча ехали по оживленным улицам Темной Стороны, и любые голодные и опасные механизмы, узнавая футуристический автомобиль, делали все возможное, чтобы держаться от него на безопасном и почтительном расстоянии. Я все еще пытался решить, как лучше поступить. Все могло сложиться очень плохо и пройти по любому из самых худших сценариев, но... не похоже, чтобы у меня была еще одна попытка. Я потратил много времени на поиски Мелиссы, и вот теперь я знал, где она. И это просто обязано быть ловушкой. А похитители обязаны знать, что я это знаю... Так что либо у них приготовлена для меня какая-то гадость, или... я что-то упускаю, и ситуация на самом деле выглядит совсем не так, как я о ней думаю. Но это не имело значения. Если есть мало-мальская возможность спасти Мелиссу из лап ее похитителей, я должен это сделать, невзирая на любой риск.

Под это я и подписался.

Всегда есть шанс, что похитители просто застрелят меня, увидив, что я не Гриффин. Но я рассчитывал, что моя репутация заставит их колебаться достаточно долго, чтобы дать мне время заговорить. По Темной Стороне курсирует множество историй о тех поистине неприятных вещах, которые случились с людьми, которые наставляли на меня оружие. Большинство из этих историй лгут, или, по крайней мере, сильно преувеличены, но я делаю все, чтобы поощрять такую точку зрения. Это помогает «отгонять мух». Порой пугающая репутация защищает лучше тройного кевлара. Если мне только удастся заставить их разговаривать, уверен, я смогу заставить их вести переговоры. Я могу убедить большинство людей в чем угодно, если только удастся заставить их слушать, а не пытаться меня убить.